Комбинат | страница 7



Глупая она всё-таки, эта Софи. Не соображает совсем. Надзиратели так здороваются. Люди вон при встрече жмут руки, хлопают друг друга по спине, обнимаются, целуются, Хироси, как я заметил, вообще кланяется каждому встречному. Что он теперь… как она сказала? Монстр?

Ай, не буду ей ничего объяснять. Бесполезное занятие. Однажды она сама поймёт.

Мауриц говорит, Комбинат огромен. Комбинат бесконечен. Не знаю, ни разу не был снаружи. Заготовщикам запрещено покидать пределы цеха. Грубейшее нарушение трудовой дисциплины. Выговором тут не отделаешься, взыскания самые строгие, вплоть до увольнения.

Представляю себе, как шумят кирпичные заводские цеха, как фургоны, гружённые сырьём, скользят по дорогам, как белый дым ползёт из труб и тает в свинцовом небе.

Не за горами день, когда я увижу всё это сам.

— Так странно, — говорит Софи, точно сонная. — Ещё утром я завтракала в бистро на Дюрантен. Спешила на репетицию. А потом — хоп! — и я уже здесь, не понимаю, где. А сейчас лежу, пытаюсь в деталях вспомнить сегодняшнее утро, и не могу. Всё, как в тумане. Такое чувство, что я была на этом сраном Комбинате всегда, а моя жизнь мне просто приснилась. Интересно, почему?

— Оборудование, — роняет Хироси в темноту. — Оно что-то делает с нашими мозгами. Глянь на этих бедолаг. Они даже имён своих не помнят. Взять хотя бы Олд Спайса. Если его взаправду так зовут, то моё настоящее имя — Маунтин Дью. Приятно познакомиться.

— И нас это ждёт, да?

Ей никто не отвечает.

Что ещё мне известно про Комбинат? Продукт соответствует всем требованиям. Руководство тщательно подбирает работников. Ассортимент постоянно обновляется. Всё так, как и должно быть.

— А знаете, что я думаю? — шепчет Фабио. — Я думаю, мы умерли и попали в ад. Если честно, я всегда его себе так и представлял. Всё также, как и при жизни. Работаешь, жрёшь, спишь. И так каждый день, до скончания веков.

— Для чего тогда Оборудование? — спрашивает Софи.

— Чтобы очистить нас от грехов.

— Тогда это, скорее, чистилище. Вот любопытно, почему мы понимаем друг друга? Какая-то Вавилонская башня наоборот.

— На каком языке говорят в аду? Латынь?

— Я всегда думала, что на арамейском.

— Перестаньте выдумывать, вы оба.

— Что, всё ещё считаешь, будто мы на звездолёте?

— Какая разница? Боюсь, завтра, когда мы проснёмся, нам будет уже всё равно.

Молчание.

— И ведь Надзиратели эти нас тоже понимают.

— Фу, не упоминай! Отвратительные, поганые, мерзкие нюхачи.

— На медуз чем-то похожи.