Песнь самозверя | страница 36



Ленты дёрнули руку ещё раз, подводя пальцы к «экрану». Снова зазвучало «Ла-ла-ла». Кандидат-аспирант изо всех сил старался сосредоточиться, но в памяти всплыл только глупый стишок на старогагаринском. Серж медленно продекламировал:

Аль свалился я с Луны?
Ходят в комнате слоны.
За собачью конуру
Заскакало кенгуру.
По коридору катятся
Тюлень и каракатица.
Дверь из кухни нараспах —
Лезет пара черепах.
Ах!

Круглый «экран» часто замигал и погас, растительные ленты распались, освобождая запястье. Серж снова оказался в темноте. И кажется, отключился в который раз.

Очередной период прояснения наступил, когда он почувствовал, что его пеленают с ног до головы, а затем куда-то несут. Было темно, тесно и довольно неприятно. С какого-то момента Серж начал задыхаться в коконе и попробовал покричать, но из пересохшего горла вырвался только тонкий писк. Его довольно бесцеремонно бросили на твёрдое и потащили: сначала по горизонтальной поверхности, чуть позднее — по наклонной.

Наконец мучения закончились. Серж услышал резкий звук рвущейся ткани, в глаза ударил яркий свет, но его тут же заслонило человеческое лицо. Кандидат-аспирант проморгался и в первый момент подумал, что открывшееся ему зрелище — часть продолжающихся бредовых видений. Потому что на него смотрел он сам — Серж Ивановских собственной персоной. Может быть, чуть постаревший, более взрослый.

— Всё-таки ты мой сын, — услышал Серж голос Опры. — По-настоящему мой. Рада, что ты жив…

15

Здравомыслие полностью вернулось к Сержу только на борту «Сагана-орбитального», после того как Опра поместила его в пенал медицинского модуля, обклеила диагностическими датчиками и поставила капельницу. Но он почти ничего не пропустил из того, что рассказывала фигурант, пока организовывала лечение.

Опра говорила быстро, но вполне внятно, на универсале, не прибегая больше к «птичьему» языку. Она не называла имён, но Серж находился в таком состоянии, что ему казалось, будто он понимает даже намёки.

Опру действительно осудили за эксперименты с человеческой природой. Но не за модификацию яйцеклеток с целью получения новых видов, а за создание дубликантов — клонов противоположного пола. Она собиралась исследовать технологию направленной генетической мозаизации, повышающей разнообразие внутри вида Homo, для чего использовала собственные яйцеклетки. В результате на свет появился Серж, которого удалось выдать за обычного ребёнка.

Опре, конечно, помогали: геномик, не боящийся Ватикана, оказался востребован оппозицией, сформировавшейся в Трилобит-коме и Космофлоте. Многие из влиятельных учёных и менеджеров давно роптали, считая ограничения, накладываемые Этическим Университетом на исследования в области генной инженерии, устаревшими с любых точек зрения. Однако они не могли действовать открыто. Поэтому создавали на дальних планетах лаборатории, куда вербовали молодых перспективных специалистов.