«Старая сука. Зайти, что ли, наорать как следует? Помочь не поможет, так хоть душу отведу… Ну да, а потом она отведет душу, накатав очередную телегу начальству. Ну ее к дьяволу!»
И Глеб Палыч поплелся вниз.
Первым, что попалось ему на глаза, когда он вышел из темноты парадного, было большое, яркое сине-красное пятно, вдруг расцветшее на асфальте тротуара. Еще не понимая, что это, Баранников задрал голову и уставился на окно пятого этажа, где буквально несколько минут назад маячила старуха Сидорова. Окно было широко распахнуто, и старуха там больше не маячила. Она растекалась кровавым пятном в трех метрах от ботинок старшего участкового.
Глеб Палыч вышел из транса только тогда, когда к нему подбежал Игорь со стоянки.
— Мать честная! Палыч! Я всего минуту назад за кофе побежал… — Игорь потряс пластиковым стаканчиком, который сжимал в руке. — И все в порядке было… Как же это, а? Вот дура старая! Кто же в дождь окна моет?!
При этих словах в голове Баранникова наконец сложилась картинка, совместившая разрозненные и нелепые фрагменты — такие как назойливое торчание СС на подоконнике, допотопный волосатый лыжный костюм, облекший старческое тело, и пук мятой мокрой газеты в руке покойницы.
— Ты это серьезно? — спросил Глеб Палыч охранника. — Насчет минуты? Дошел до кофейного автомата, налил кофе и тут же вышел?
— Ну… Еще с Толяном на входе парой фраз перекинулся. И с Ирочкой из приемной.
— Ясно. Сразу после нашей с тобой встречи, что ли, ушел?
— Ну… да.
— А до меня здесь кто-нибудь проходил?
— Ну… проходили, конечно. Двор ведь. Фирмы опять же…
— Непосредственно передо мной? В этот подъезд?
— Не, перед тобой не проходили. В подъезд последней Татьяна вошла с третьего этажа. В магазин ходила около двенадцати. А ты почему спрашиваешь, Палыч? Думаешь…
— Ничего я не думаю. Мобильник есть? Позвони к нам в отделение и постой тут, последи, не выйдет ли кто. И своим, пусть принесут что-нибудь труп прикрыть. Незнакомых постарайся задержать до приезда наших. Или хоть документы спроси. Я сейчас. — Баранников шагнул к подъезду, снова обернулся. — Игорь, а ты до моего прихода никуда не отлучался?
— В половине второго на полчаса обедать уходил. А так с утра здесь, как штык… Нет, еще за плащом в офис бегал, когда дождь начался. Палыч, ты думаешь, она не сама выпала?
— Не знаю я! — буркнул Палыч и скрылся в доме.
Он и правда не понимал, почему падение СС ему подозрительно. Старухе сто лет в обед, давление небось зашкаливало… Мыла окно, голова закружилась, и привет. Отчего же ему злой умысел мерещится? Не иначе совесть покоя не дает, ведь получаса не прошло, как Глеб Палыч в мечтах сладострастно сжимал старухино горло. А уж если СС довела до таких мечтаний его, то как же она должна была достать соседей, на которых писала кляузы!
