Робинзон Крузо | страница 53
И что из того? Все равно я не мог даже сдвинуть ее с места, и уж тем более – даже представить себе невозможно! – перетащить к полосе прибоя.
Совершенно измотанный, я отправился домой, но мое желание пуститься в плавание не только не прошло, но еще больше окрепло.
План возник сразу – нужно самому смастерить лодку. Ведь строят же туземцы свои пироги почти голыми руками, а я нахожусь в гораздо лучшем положении, чем дикари. У меня в наличии самые разнообразные инструменты, дерево я выберу самое лучшее, все рассчитаю как полагается… да и без всего этого можно обойтись при желании… Мне казалось, что мой план, с виду легкий и простой, вполне осуществим, и я с такой страстью предавался фантазиям, что совершенно упустил из виду вопрос: а как спускать на воду мое судно? Мне даже не пришло в голову, что гораздо легче провести лодку, изготовленную из цельного ствола большого дерева, полсотни миль по морю, чем ее же протащить пятьдесят ярдов по суше до кромки воды.
Одним словом, здравый смысл меня покинул и я с воодушевлением принялся за работу, рассуждая примерно так: «Сперва сделаю лодку, а уж затем найду способ переместить ее к морю…» Первым делом, прихватив инструменты, я отправился на поиски подходящего дерева.
Мне повезло: я сразу нашел великолепную кедровую сосну – думаю, подобной не было даже у царя Соломона, строившего Иерусалимский храм из ливанского кедра, – однако мне пришлось затратить нечеловеческие усилия, чтобы одолеть это дерево. Три недели ушли только на то, чтобы подрубить ствол и повалить кедр на землю, еще две понадобились, чтобы отделить от него верхушку и сучья, а затем целый месяц я обтесывал могучий кряж, придавая ему форму пироги. Еще три месяца я выдалбливал лодку плотницким инструментом, отказавшись от выжигания сердцевины огнем.
Когда я закончил, моя благородная красавица пирога лежала на боку в лесу на пригорке, уподобившись остроносому голландскому башмаку-сабо. Отсюда до моря было более ста ярдов, и я был готов преодолеть любые трудности, только бы добраться до воды. В первую очередь я принялся снимать дерн и лишнюю землю, чтобы получился отлогий спуск, ведущий к бухте. Работа была каторжная, но я утешался мыслью о свободе, внушая себе, что просто так никому она не достается. Когда, по моему мнению, все было готово, труд мой оказался напрасным. История со шлюпкой повторилась: я не смог сдвинуть с места свою пирогу ни на дюйм.
Чуть не плача от бессильного отчаяния, я бросился рыть канал, ведь если лодку невозможно доставить к морю, то пусть тогда вода придет к ней сама! Но, копнув несколько раз, я остановился, окинул печальным взглядом большую пирогу, победоносно задравшую нос к небу, и горько усмехнулся. Горячность моя остыла; подсчитав в уме глубину и ширину канала, а также объем грунта, который может вырыть за день один землекоп, я понял, что мне понадобится добрый десяток лет для этой работы. Так и осталась моя первая пирога стоять на краю склона…
