– За слоном? – не могли не прошептать с недоверчивым видом, несмотря на присутствие Наполеона, гости, окружавшие императорский стол.
– Охота за слоном!
– С соколом!…
– Маркиз!..
– Вы шутите!..
– Вовсе нет, – ответил Фоконьяк, – и вот доказательство тому.
Он показал на рукоятке своего ножа сокола, вырывающего когтями и клювом глаза слона, защищающегося от индийцев, окруживших его со всех сторон.
– Эта резьба представляет истинное происшествие, случившееся в то время, когда я был в Индии. Лорд Черчилль, президент Ост-Индской компании, раздражал мне нервы. «Ничего не может быть опаснее охоты на слонов», – повторял он мне беспрестанно. «Хотите пари в тысячу гиней, – сказал я ему, соскучившись слышать одну и ту же песню, – что на моей лошади, не трогаясь с места, я сделаю любого из ваших слонов смиреннее кошки?» Благородный лорд поддержал пари. Впрочем, когда же англичанин отказывался от пари, как бы ни было оно нелепо? Я немедленно выписал несколько соколов из Африки, где охота с этой благородной птицей еще не совсем исчезла. Моя птица, искусно приученная посредством чучела слона выклевывать глаза животному, которому сделали искусственные зрачки, легко одолела дикого зверя. О, какое это было торжество! Ослепленный слон побежал наудачу, потом лег. Его доконали выстрелом в ухо. Я выиграл тысячу гиней у лорда Черчилля. Кроме того, мне достались самые лучшие клыки, когда-либо находившиеся у индийцев. На одном из этих клыков туземный художник вырезал этот барельеф, напоминающий высокий подвиг сокола, и, кроме того, вырезал герб моей фамилии. Внизу подпись лорда Черчилля.
Закончив свой рассказ, маркиз показал гостям на своем ноже подпись благородного лорда… вырезанную два часа тому назад этим бесстыдном хвастуном. Рампон, который был немножко пьян, увидев подпись, закричал:
– Эти собаки англичане… прощу прощения у вашего величества… не стоят подковы мертвой лошади, но они не лгут! Если лорд Черчилль подписал, то история эта справедлива.
– Благодарю, генерал, – сказал Фоконьяк, – за ваше доверие ко мне… после удостоверения.
Император сделал Рампону знак, чтобы тот помолчал, а потом сделал знак, чтобы ему подали нож, взглянул на него и сказал:
– Господа, те, кто имеет такой нож, должны уметь владеть шпагой. Надеюсь, что вы покажете это нам в сражении, если наши враги принудят нас к войне.
Он встал. Это был сигнал для двора. Все тотчас были на ногах. Потом Наполеон сделал приветствие рукой с милостивой улыбкой гостям, приглашенным к его столу, и в сопровождении своего семейства и высоких сановников вернулся в свои апартаменты.
