Б о й к о. Вон какой кактус выкормила.
З е н к е в и ч. Если хочешь знать, я хочу посвятить себя мхам и лишайникам.
Все захохотали. Зенкевич села, бормочет: «А чего смешного?»
И р м а. Слово Маше Прониной.
М а ш а (встает). Вы же знаете, Анна Александровна, я человек сугубо практичный. Постараюсь набрать побольше языков. А там видно будет, qui vivra verra[3]. Будущее филологов очень разнообразно, амплитуда колебаний — от детсада до посольства. (Села.)
К о м а р о в. Но ты, надо думать, ориентируешься на посольство?
М а ш а. От каждого по способностям.
К о м а р о в. Насколько я в курсе, нигде не сказано, что каждому по способностям.
К р о т о в. Нашел способ делить человечество — по способностям.
К о м а р о в. А ты как прикажешь, по росту? Тогда ты точно будешь первым.
А н н а А л е к с а н д р о в н а. Ми-ши, ти-ше! Я чувствую, вы сейчас голодные, а потому злые и необъективные. А посему — давайте накрывать на стол. Девочки, помогайте.
Все разбредаются по комнате, девочки помогают Анне Александровне.
К о м а р о в (читает). «Изменяться, но не изменять». Простите, Анна Александровна, по-моему, тут противоречие. Если человек изменился — значит, он стал другой. Другие взгляды, мысли, друзья — все другое. Что это — измена?
А н н а А л е к с а н д р о в н а. Нет. (Она растеряна, выпады Комарова сбили ее, она ищет слова.) Измена — это когда человек изменяет тому, что есть в нем настоящего. Когда он весь зависит от внешних обстоятельств, как флюгер. — от ветра. Изменяться, но не изменять — значит, оставаться человеком при любых обстоятельствах. При любой погоде.
К о м а р о в. Все это — высокая теория, Анна Александровна. А в низкой практике мы все зависим от погоды. Все мы изменяемся, все изменяем. Чему-то или кому-то.
А н н а А л е к с а н д р о в н а (внимательно посмотрела на Комарова). Не знаю, изменил ли ты, но изменился определенно.
К о м а р о в. Возможно.
А н н а А л е к с а н д р о в н а (оглядев стол). Так. Теперь слушать меня. Два человека отряжаются на кухню: один — на салат, другой — резать хлеб. Есть добровольцы?
И р м а. Я на салат.
А н н а А л е к с а н д р о в н а. А кто резать хлеб?
К о м а р о в. Могу я.
А н н а А л е к с а н д р о в н а. Хорошо. Нина, Люба и Маша будут при мне на подхвате. А вы, мальчики…
К р о т о в. А мы, с вашего позволения, курнем. Наше святое мужское право.
А н н а А л е к с а н д р о в н а. Возражать не могу, поскольку вы теперь даже официально взрослые люди, но только отправляйтесь во двор. Благо у нас первый этаж.
