Через несколько минут я попросил шофера свернуть направо и ехать вдоль канала Принсенграхт.
— Но ведь это в противоположную сторону от аэропорта! — воскликнул он.
— Именно, туда мне и надо! Будьте добры, сверните направо.
Вслед за нами то же самое проделал и «мерседес».
— Остановите машину!
«Мерседес» снова остановился. Теперь все ясно — это не совпадение. Я подошел к «мерседесу» и, распахнув дверцу, увидел, что за рулем сидит маленький, толстый человечек в потертом синем костюме. Вид у него был явно не респектабельный.
— Вы свободны?
— Нет.— Он оглядел меня с головы до ног, пытаясь изобразить на своем лице смесь легкого презрения с наглым безразличием. Но, видимо, он был очень плохим актером.
— Почему вы остановились одновременно с нами?
— А почему я не могу остановиться и закурить? Разве есть закон, запрещающий это делать?
— Но вы же не курите. Вам известно полицейское управление на Марниксстраат?
Лицо его вытянулось, и я понял, что он отлично знает это учреждение.
— Можете пойти туда, спросить полковника Ван де Граафа или инспектора Ван Гельдера и подать им жалобу на Пола Шермана из 116-го номера отеля «Эксельсиор».
— Какую жалобу? — испуганно спросил он.
— Можете сказать им, что я отобрал у вас ключ зажигания и бросил его в канал.
Я заглушил мотор, вытащил ключи из замка зажигания и бросил их в канал. Всплеск, когда они коснулись воды и навсегда исчезли в глубине канала, доставил мне истинное удовольствие.
— Больше ты уже не будешь висеть у меня на хвосте,— сказал я и с такой силой захлопнул дверцу его машины, что будь это не «мерседес», она наверняка бы отвалилась.
Я снова сел в такси и велел шоферу вернуться на центральную улицу. Там попросил его остановить машину и заявил, что решил прогуляться пешком.
— До самого Скипхола? — удивленно спросил он, получая плату за проезд.
Я ответил ему снисходительной улыбкой стайера, талант которого незаслуженно подвергли сомнению.
Когда такси скрылось из виду, я вскочил в трамвай № 16 и вышел на Дам, где под навесом трамвайной остановки меня ждала Белинда. На ней был темно-синий плащ, а на золотистые с платиновым оттенком волосы накинут синий шарф. Девушка выглядела промокшей и озябшей.
— Вы опоздали,— с упреком сказала она.
— Что поделаешь, у начальства всегда много дел. Кроме того, ни при каких обстоятельствах не следует критиковать своего шефа.
Мы пересекли площадь и пошли той же дорогой, которой вчера я шел за человеком в сером: мимо гостиницы и вдоль бульвара Оудерзийдс Воорбургваль — одной из достопримечательностей культурной старины Амстердама. Но, видимо, Белинде было не до памятников культуры. Обычно живая и обаятельная, она на этот раз была сосредоточенна и замкнута. Казалось, что-то тревожит ее. Но к этому времени я уже начал разбираться в ее характере и знал, что рано или поздно она все равно расскажет мне о причине своего волнения.
