— Семейные обеды — это русская традиция! — убежденно ответила Джессика. — Франция понятия не имеет, что это такое.
— О чем ты говоришь, ты же знаешь, что такое французское Рождество, — возмутилась я.
Тут Джессика пошла в наступление и сказала, что свекор со свекровью, французы из Бургундии, у нее и так непростые люди, а в Рождество особенно. Они с мужем приехали пару раз к ним на 25 декабря, и Джессика решила, что этого ей вполне достаточно.
— Это не обед, понимаешь, — с ужасом сказала она, — это марафон. Общение отсутствует. Десять часов подряд люди говорят только о еде, о том, что они ели и пили, и что они будут есть и пить, и что у них самая лучшая кухня в мире. Мое мнение отрицается в принципе. Если они что-то предлагают — я обязана это есть. Я не хочу это есть! Устрицы эти мокрые! Требуху в мадере! Белые грибы в каком-то экстрасоусе… Рассказали, как собирали, как варили — и накладывают мне. Я отказалась — Винсент затолкал меня под столом ногой, чтоб я молчала, а я взяла и еще раз отказалась, мне было наплевать, что они подумают, я грибы терпеть не могу! Сказала, что у меня на все аллергия.
Она вздохнула.
— Я говорю по-русски и по-французски. А у них в семье по-английски никто… И все это время они жалеют, что он связал судьбу с бескультурной американкой. Когда он позвонил домой и сообщил, что мы подали документы в мэрию, они ответили: «Ну, имейте в виду, мы все равно на свадьбу не приедем». И удивляются, как мы до сих пор вместе живем…
— А как вы живете? — спросила я и, опомнившись, прикусила язык.
— Мы? — тихо переспросила Джессика. — Живем. Он тоже белые грибы не любит.
Поскольку Джессика собиралась через месяц наведаться в гости к московской подруге, а Квентин впал в ступор при виде своей анкеты для российской визы, в посольство мы собрались втроем, — я решила помочь им заполнить бумажки, а заодно и разузнать, что мне нужно будет сделать, чтобы получить для Кати новый загранпаспорт. Так они и встретились.
Джессика никакого понятия не имела об аргентинском танго, но два часа в российском посольстве, пока они мотались из одной очереди в другую, были тем минимумом, который требовался Квентину, чтобы провести краткий экскурс в историю танца и получить еще одну ученицу на свой мастер-класс в Москве. И вообще, покидая посольство с заветным квиточком для будущей визы в руках, Джессика, похоже, больше радовалась тому, что познакомилась с курчавым тангеро, чем тому, что у нее приняли документы. У Квентина надежды на визу было меньше — факс, который отправила ему приглашающая сторона, не подошел ворчливой тете в окошечке номер шесть, она отправила его в номер три, а номер три открывался только завтра утром.
