— Прощай! — крикнул молодой. — И не суди меня, отец!
Двери храма хлопнули. Голо медленно растворилось в ночи.
— Последний же враг истребится — смерть, — прогрохотал гн Многоног. Шумно стрекоча, он устремился в поля.
— Как тебе зрелище? — спросил Ян.
— Охренеть, — ответила Анна.
Глаза быстро привыкли к темноте, подсвеченной аркой Моста, и снова стали видны звёзды.
— Как ты думаешь, гн Многоног — отец или сын? — спросила Анна.
— Трудно судить.
Девочка вскинула голову вверх.
— Вон, вон его видно. Орион.
Созвездие выглядывало своим краем из-за горизонта.
— А наши отцы там, на Кольцах? В Орионе?
— Марк вернулся сюда, потому что потерял связь с остальными отцами, — ответил Ян. — Ты же знаешь, он был туннельщик и не мог рыскать по всем звездам. Он пошёл по Туннелю на Землю.
— Вот бы сейчас туда, на Кольца, — мечтательно сказала Анна. — Сильмариллы! И каждая планета прекрасней предыдущей. Приливы туманности! А мы шаримся по этим пустошам, как недобитки.
— Так и есть, — спокойно сказал Ян. — Эмбрионы остальных чакан вейху у Марка погибли. Он успел вырастить лишь тебя и меня, пока не разрушился сам. Его хард был слишком хрупким для земной гравитации. Здесь его никто не встретил, как он ожидал, и Марк рухнул в районе Урала.
— Прости, — сказала Анна. — Брр! Как вспомню Урал!
— Ничего. Давай спать — скоро утро. А я устаю в последнее время.
— Ну почему мы должны идти днём? — проныла Анна. — Поспим весь день, пойдём ночью, у меня глаза болят от этого солнца, и кожа зудит постоянно…
— Ночью мы можем пропустить Эмбанк. А Хранилище — наша цель. Мы должны идти, — терпеливо сказал Ян. — Viam supervadet vadens. Что я сказал?
— Дорогу осилит идущий, — буркнула Анна. — Ладно, пойдём спать.
— Завтра мы должны выйти к Мосту, — зевнул Ян.
3.
Он богомерзкой тварью стал в свои все дни
Сначала показалась свалка. Она долго казалась просто тёмным пятном на горизонте, но вскоре детали прояснились, и стало ясно, что это.
Нагромождение корпусов — разных конфигураций, расцветок и размеров тянулось вдоль шоссе, сколько хватало глаз. Местами громоздились совершенно чудовищные механизмы — исполины и левиафаны машинного мира.
— Что это? — спросила Анна. Во время их путешествия от Уральских гор ничего подобного пока не встречалось.
— Чинжи, конечно, — ответил Ян. — Вышедшие из строя.
Время и непогода мало тронули сохранность громоздящихся штабелями машин. Большинство выглядело новёхонькими. Но Анна знала, что выходили они из строя не из-за механических поломок.
