— По этому трапу мы поднимемся, как и все, — храбро заявила она, и я уже было устыдилась своей нерешительности, как она вдруг не менее решительно добавила: — Но, наверное, у них есть еще какая-нибудь лестница. Когда кончится погрузка, ее спустят. Незачем ломать себе шею раньше времени, мы не готовимся в юнги.
Несмотря на непогоду, уходить с погрузки не хотелось. К берегу медленно, как бы высматривая жертву, подплывал большой плавучий кран, опускал свои тросы-щупальца над очередным танком; танк закрепляли, и через некоторое время тяжелая «тридцатьчетверка» повисала в воздухе, обнажая свое днище. Неторопливо плыл кран, огибая пароход, и, зайдя с нужной стороны, спокойно водворял танк на верхней палубе у борта.
Казалось, совсем без усилий поднимали маленькие «шестидесятки» и опускали их в самый нижний трюм.
— Как котят грузят, — сказал один командир.
На пароходе огромный трюм, в кромешной тьме которого находились наши «шестидесятки» вместе с экипажами; над ним внутренняя палуба. Здесь на машинах расположилось все бригадное хозяйство; на верхней палубе вдоль бортов стояли «тридцатьчетверки», грузовые машины, бензоцистерны.
Поздно ночью плавучий кран осторожно опускал раскачиваемый ветром танк. Как ни старались сделать это поаккуратнее, все же, опустившись на палубу, танк зацепил за сливной краник бензоцистерны и вывернул его с «мясом». Из отверстия широкой напористой струей хлынул чистый авиационный бензин. Из кабины выскочил шофер, попытался закрыть брешь в цистерне рукой, но кулак проскочил внутрь; тогда он прижался к дыре плечом.
— Скорее шланг!..
Люди, находившиеся на палубе, в темноте не сразу сообразили, что произошло.
Пока кто-то из матросов бегал за командиром бригады, пока по его приказанию принесли шланг, шофер сдерживал напор бензина своим телом. Жидкость выбивало с такой силой, что бойца несколько раз отбрасывало в сторону. Ноги скользили на мокром полу, руки не находили опоры на плоском торце цистерны, и все же, напрягаясь всем телом, солдат ухитрялся удерживать равновесие и зажимать собой отверстие.
Наконец приладили шланг, и бензин был спущен прямо в море.
Шофер получил серьезные химические ожоги спины, груди и особенно правого плеча.
— Как же это ты столько времени продержался, ведь как больно? — удивлялась Мария Борисовна, осторожно промывая раны.
— Так бензин-то авиационный.
— Ну и что же?
— Такой бензин, доктор, страшное дело. Кабы он весь вышел да прямо в трюм? Ого, тут и до взрыва недалече… А в трюме танки. Танкисты — хлопцы все курящие.
