– Когда ты последний раз его видела? – спросил комиссар.
– Думаешь, я знаю? – Анриетта вздохнула и почесала нос, скорчив забавную гримасу. – Все лето мы работали на юге. Его там не было, значит, я могла с ним встречаться… в мае, да? Ну да, он мне еще духи ландышевые подарил.
В то время во Франции существовала традиция дарить женщинам на первое мая духи с ароматом ландыша.
– Большой флакон, – продолжала Анриетта увлеченно, – дорогие! Наверное, его жене не подошли, и он мне передарил. А я что? Я не против. Таким, как я, на многое рассчитывать не приходится.
– Ты знала, что он женат?
– Конечно. Они все женатые. Других не бывает. Зачем женятся, непонятно. Жен своих не любят. Мерзости о них говорят такие, что слушать тошно. Тесть вон его тоже огорчил: должен был помереть, да не помер.
– В смысле?
– Ну, может, я чё не так поняла. Морис уже планы строил, что сделает с наследством. Вот, говорит, старик помрет, и я наконец-то заживу. Я говорю: с чего ему помирать? Болен он? Морис чуть с кровати не упал от смеха. Нет, говорит, не болен, но все равно что болен. Я говорю: как это? Да ты, говорит, голову себе не забивай, вредно это, ля-ля, я придумал идеальный план, теперь надо только ждать. Потом я узнала, что его теща померла, шарфиком ее удавило. Совсем как Айседору Дункан, вы ее, может, помните. Говорю Морису: как так, ты говорил, что тесть помрет, а померла теща? Да, говорит, не обращай внимания, ошибся я. А в другой раз пришел пьяный, злой, как черт, все бухтел: женился, женился, сука, тварь, никому нельзя верить, обещал же, что сдохнет, никому верить нельзя. Я только после узнала, что его тесть, как овдовел, так сразу новую жену себе нашел. Ну и, наверное, сразу вылечился, в жизни и не такое бывает…
Буало ошалело глядел на болтушку-танцовщицу, взгромоздившуюся на его стол, и чувствовал, как все куски головоломки, которые он уже отчаялся собрать, встали на свои места. Он понял, что с самого начала ошибся в Наташе. Она не была убийцей, но она была из тех женщин, вокруг которых вечно что-то происходит.
Оставалось выяснить только сущие мелочи, и комиссар схватился за телефон.
– Алло, Шапель? Вот что: позвони-ка своему кузену в военное министерство и попроси как можно быстрее дать кое-какую информацию. Мне нужно знать, за что граф де Круассе получил свои награды… Да, это важно. Я же сказал: как можно скорее! Хорошо, жду.
Он повесил трубку и в изнеможении вытер платком вспотевший лоб.
