Постепенно я принимала ценности материального мира и понимала, как человеку нужно жить и каким образом можно отклониться от общего пути. Основным правилом было то, что человек должен создать семью: человек должен найти спутника жизни, жениться и иметь детей. Это меня прекрасно устраивало, я усвоила, что человек должен вести себя особым образом, чтобы быть привлекательным и это должно, если повезет, привести к браку.
С того дня, как я начала упражняться, чтобы иметь коммуникативное поле, и до тех пор, пока я ни приобрела опыт пребывания в атмосфере другого и понимания, как следует вести себя, окружающие уже воспринимали меня как нормально функционирующего человека. За несколько лет я встретила много мальчиков и постепенно нашла того, который подходил мне. Он очень любил меня, и в умственном отношении он был очень развитым и уравновешенным. Он принимал жизнь такой, какая она есть, шутил и брал на себя ответственность с легкостью, которой окружающие могли только позавидовать. Он считал меня интересным, непредсказуемым человеком, с которым никогда не бывает скучно или тягостно.
Этого человека отличало то, что у него не было симбиотических дефектов, он был совершенно автономным и радовался жизни так, как может радоваться только человек, на котором нет ярма собственности. Деньги были сопутствующим обстоятельством, которым человек завладевает, чтобы весело проводить время. Автомобиль был жестянкой, за которой человек должен был, или мог, ухаживать и следить, потому что она служит его целям. Если случалось помять ее, его первыми словами были:
«Эти заводы только делают машины, но надо же еще и кормить их». Потом уже он начинал рассуждать о том, как найти деньги, «ресурсы», чтобы починить машину.
Я родила от него ребенка, когда мне было почти восемнадцать лет. Мы по-прежнему жили на крестьянском дворе и, несмотря на то, что со мной трудно было войти в близкий контакт, благодаря ему и всем другим домочадцам дочке был обеспечен хороший уход.
Чрезвычайно важно различать жизнь в автономной общности с окружающими и жизнь без всяких связей. Совершенно не иметь связей не может ни один человек, тогда он чахнет и разрушается, и единственное, что может спасти его в таком случае, — симбиоз. Это только при условии, что у человека возникает отчаянная потребность в единственно возможном выходе, — прорасти в кого-то другого, чтобы опять познать общность. В других случаях достаточно того, чтобы были люди, которые эмоционально близки для ребенка, чтобы он мог впитать в себя то, что ему нужно, оставаясь в своей автономности, и развиваться естественным образом, без обусловленного жизнью контроля.
