Ярослава присела на край кровати, вынула из — под подушки гребень, стала причесывать волосы:
— Слышала же: бабушка с Заимки возвернется, там и решим. Пока ждать велено.
Катя пересела ближе к Ярушке, перехватила ее горячую ладонь:
— А если с мамой беда? Если ждать нельзя никак?
Ярослава отложила в сторону гребень, уставила на огонь:
— Сами мы все равно ничего не сделаем, — и, будто спохватившись, добавила: — Спать ложись!
Быстро задула свечу и юркнула под одеяло.
Комната погрузилась в мрак: только через узкие щели ставен тонкой лентой тянулся лунный свет, едва освещая фигуру уткнувшейся к стене Ярославы.
Катя прислушалась: из кованного сундука то и дело доносился крип, да дверью что-то мерно шуршало, поскрипывали половицы.
Она боязливо поежилась, быстро сбросила с себя верхнее платье и забралась под одеяло, ближе к стене.
* * *
Но сон не шел. Катя все ворочалась с боку на бок, тихонько, чтобы не разбудить Ярославу.
Та порывисто вздохнула и приподнялась на локте:
— Угомониться сегодня этот ирод треклятый?! — бросила кованному сундуку.
— А оно всегда здесь так?
— Что «так»?
— Ну, все скрипит, вздыхает…
Ярослава потерла друг о друга ладони выпустив из них световой шарик размером не больше теннисного мяча.
— Всегда. Не бойся ты, через дверь ничто не зайдет, видишь, над ней пучок полыни и горлицы висит? — Катя бросила испуганный взгляд на закрепленный под потолком пучок травы и кивнула. — Ну, вот, а чрез них ни один злыдень не проскочит. Ты от этого не спишь?
— Я про сегодняшнее думаю: как маму найти? Что там эти бандиты дома у нас делают? Вдруг, мама вернулась, а там — они?
Ярослава села, подоткнув под себя край одеяла (световой шар резко подпрыгнул, стал светить ярче):
— Ты думаешь, они еще там?
— А кто их знает? — Катя тоже села. — Они же посох этот ищут. Переворачивают там, наверное, все…
Ярослава пододвинулась ближе:
— Расскажи еще раз про посох, а?
Катя рассказала.
— Не было у нас никогда никакого посоха! — повторила в конце. — И эти, трое, тоже его не нашли… но орааали! Один, Афросием у них зовется, а на самом деле его Ильей зовут, так тот меня ударил больно во сюда, — она потерла ладошкой скулу. — А потом…
— Чего «потом»? — прищурилась Ярослава. — Не таи уж, коли начала…
— Знаешь, — Катя снизила голос до едва различимого шепота, — они ведь меня чуть не убили.
Ярослава замерла.
— Да ну? — ее дыхание стало неровным. — Как так «чуть не убили»? Прям по всам-делишному?
Катя удобнее пристроила под поясницу подушку.
