При ярком освещении девочка увидела перед собой рисунок длинной палки, кривоватой, обвитой вьюном от самого основания до верха с пухлым набалдашником. В просветы между буйной растительностью на поверхности палки и набалдашника был виден какой-то сложный орнамент. Вещица, конечно, вычурная и примечательная. Катя ничего подобного в своей жизни не видела.
Она пожала плечами.
— Это вообще что? — она с недоумением подняла глаза на парня, подсовывавшего ей листок из блокнота.
— Это то, о чем мы тебя спрашиваем, Посох Велеса, — прорычал Афросий и угрожающе придвинулся к девочке. У той глаза вообще полезли на лоб от удивления. Субтильный остановил его.
— Ты что, никогда не видела ничего подобного? — он казался озадаченным. Катя покачала отрицательно головой.
— Слыш, Шкода, — обратился к главарю третий, — рисуночек, может, подкачал, может, прорицательница твоя накосячила? А? — видимо, эта же мысль пришла в ненормальную голову Афросия, потому что он тоже согласно промычал что-то невразумительное и уставился на того, кого третий назвал Шкодой.
Тот призадумался.
Засунув руки глубоко в карманы брюк, он отвернулся от приятелей и уставился в зеркало огромного трюмо. Он молчал. И при этом внимательно, без тени какой-то мысли рассматривал в отражении лицо девочки. Та казалась абсолютно спокойной. Нет, ее что-то беспокоило. Но это явно не рисунок Посоха. А, может, старая карга и вправду его обдурила? И нет здесь никакого Посоха? Но наводка на мать девчонки была железобетонной. Та однозначно имела отношение к древностям и могла быть связана с искомой им вещи. В ее рабочем кабинете в музее они уже перерыли все. Оставалось только это место.
«Неужели все начинать сначала?» — с тоской подумал Шкода. Приятели не спускали с него глаз.
У него еще осталась надежда, что мать что-то припрятала дома. Дочь, в конце концов, могла быть не посвящена.
Не отворачиваясь от зеркала, Шкода повел бровью, и его подельники бросились в рассыпную.
Катя только успела жалобно пискнуть, протестуя от такого беспредела, но где уж! Афросий ее оттолкнул подальше, да еще огромным кулаком перед носом опять покрутил. Девочка села назад на свой пуфик.
Ее глаза встретились с серыми и темными, как омут, глазами главаря. Шкода за ней наблюдал.
— Что?! — огрызнулась девочка.
Ей надоел этот спектакль. Ей нужно искать маму, а для этого надо разобраться со шкатулкой. При мысли о шкатулке у нее все перевернулось внутри.
«А что если эти ненормальные ее разобьют или приберут к рукам?» — мелькнуло в голове. И она кинулась было в кухню, куда только что прошел третий, имя которого она еще не знала.
