Собака быстро взяла след и помчалась впереди нас. Мы бежали за ней до самого конца донского затона. Здесь телега останавливалась, на песке отчётливо видны были следы колёс, отпечатки больших резиновых сапог и ещё поменьше. Я увидел втоптанную в мокрый песок сигарету. Мне живо припомнились окурок, найденный в лодке, вчерашний рыжий мужчина, его красные губы и щёлочки глаз. Я быстро нагнулся и поднял окурок.
– «Шипка!» – вскричал я. – Опять «Шипка»!
Телега, приблизившись к самой воде, круто свернула на высокий берег…
– Что же они здесь лошадей, что ли, поили? – рассуждал я, но, приглядевшись к следам, неожиданно представил себе всё, что здесь происходило часа два-три назад.
Люди выгружали рыбу, точнее, перегружали её в лодку. Вон даже в воде видно, как кто-то, упираясь ногами, отпихивал лодку.
– Ищи, Берта! – радостно закричал я.
– Ищи! – сказал Стёпка, и собака, нагнув голову, снова помчалась по следу колёс.
След вывел на улицу села и затерялся в многочисленных колеях на песчаной почве. Собака пошла тише, несколько раз возвращалась назад, потом снова вела носом по земле.
Свернув с дороги, Берта подбежала к широким воротам, закрытым на внутренний запор. Она лаяла и прыгала на эти ворота, пока мы не подошли к ней.
– Кого нелёгкая несёт? – послышалось из-за ворот.
Они открылись, и я увидел перед собой небольшого старичка, одетого, несмотря на жару, совсем по-зимнему – в полушубок и валенки.
Собака, чуть не сбив старичка с ног, проскочила во двор, а старик, оглядев свой полушубок, сказал:
– Вот сатана… Чуть шубу не порвала… Твоя, что ль, собака, тёзка?
– Это же Берта, дядя Стёпа! Или забыл, как давал щенка?
– Ну и выросла, сатана!..
Собака вертелась под сараем вокруг большой телеги. Пастушок погладил её, собака обрадовалась и ещё больше запрыгала.
– А кто сегодня ездил на этой телеге?
– На этой? На этой, тёзка, приехал недавно парнишка Молчунова… Как его зовут-то? Ну, да, Мишка!
– А он не сказал, куда ездил, дедушка? – спросил я.
– Сатана тебе дедушка, – проворчал старик и отвернулся.
Стёпка быстро дёрнул меня за рукав и шепнул:
– Не любит, когда дедом называют… Зови его дядя Стёпа.
Я быстро поправился:
– Извините, пожалуйста, дядя Стёпа… Но, может, Мишка сказал вам, куда ездил?
Дядя Степа посмотрел на меня быстрыми серыми глазами и, хитро улыбнувшись, сообщил:
– Говорит, за сеном ездил… А поди-ка узнай, куда он, сатана, ездил!
Я наклонился. От телеги очень сильно пахло рыбой.
– Подите сюда, дядя Степа! – позвал я. – Не сможете разобрать, чем так пахнет от телеги?
