Проблема с медициной и созданными ею институтами ухода за стариками и больными состоит не в том, что в этих учреждениях придерживаются каких-то неправильных представлений о смысле жизни. Беда в том, что там об этом вообще не думают. Медицина узколоба. Медицинские работники ставят целью восстановить здоровье, а не поддержать душу. И все же – грустный парадокс – мы решили, что именно медики будут во многом определять, как нам прожить последние дни.
Мы уже более ста лет исходим из того, что болезнь, старость и смерть – это сугубо медицинские проблемы. Можно сказать, что все эти годы мы проводили эксперимент по социальной инженерии, в ходе которого вверили свою судьбу людям, которых мы отобрали по критерию их технических навыков, а не по способности понимать глубинные человеческие потребности.
Этот эксперимент провалился. Если бы в жизни нам не было нужно ничего, кроме ухода и безопасности, мы бы, наверное, так не считали. Но поскольку мы стремимся к жизни, обладающей смыслом и целью, а условия, в которых мы обречены провести финальную часть нашей жизни, это совершенно исключают, нельзя иначе назвать то, что сотворило современное общество.
Билл Томас хотел полностью реформировать свой дом престарелых. Керен Уилсон хотела вовсе упразднить дома престарелых и заменить их пансионатами, где можно будет жить относительно независимо. Однако идея в обоих случаях была одна и та же: обеспечить людям, которые уже не могут обходиться без посторонней помощи, ощущение, что им есть ради чего жить дальше. Первым шагом Билла Томаса было дать старикам домашних животных, о которых надо заботиться; Керен Уилсон считала, что главное – это собственная кухня и дверь, которую ты можешь запереть. Эти проекты дополняли друг друга и перевернули представления всех тех, кто занимался уходом за пожилыми людьми. Мы перестали задаваться вопросом, возможна ли лучшая жизнь для человека, который стал зависеть от окружающих, поскольку ослабел физически: уже очевидно, что возможна. Сегодня вопрос в другом: что именно для этого необходимо. Ответ на этот вопрос ищут профессиональные сотрудники подобных учреждений по всему миру. В 2010 году, когда дочь Лу Сандерса Шелли начала подбирать дом престарелых для своего отца, она нигде не нашла ни намека на присутствие этого волшебного ингредиента. В подавляющем большинстве места, специально построенные для таких, как Лу Сандерс, были мрачными, как тюрьмы.
И все же по всей стране стали возникать новые учреждения и новые программы, призванные преобразовать концепцию зависимой жизни. В пригороде Бостона, всего в двадцати минутах езды от моего дома, на берегу реки Чарльз вырос новый жилой комплекс для пенсионеров – “Ньюбридж”. В основу его концепции вроде бы легла старая идея “непрерывного ухода” (
