Ритм ускоряется, и я вдруг начинаю осознавать, как из стороннего наблюдателя, решившего провести «академическое» наблюдение, я начинаю превращаться в участника этого чудовищного и в то же время захватывающего зрелища. Я стою поодаль — и одновременно нахожусь в этом круге трепещущих тел, я стою неподвижно, прислонившись к дереву, — и вместе с этим мое тело находится там. даже не среди этой единого организма толпы, но в неких сферах, где пребывает сейчас наше общее сознание.
Кажется, нет сил противиться этому порыву, тремор пробирается куда-то ко мне внутрь, мышцы начинают непроизвольно дрожать и сокращаться. Странное возбуждение и в то же время какая-то удивительная отстраненность, будто ты вверяешь свое тело этому ритуалу, даешь как бы взаймы на время, стараясь уберечь от его чарующей силы свое сознание.
Повсюду раздавались крики, люди размахивали руками, будто бы отмахиваясь от каких-то видений, в испуге высоко взвизгивая. Эго был хаос, подчиненный какой-то странной, неописуемой закономерности. Вероятно, видения становились все сильнее, движения людей ускорялись, ритм убыстрялся, у некоторых на губах выступила пена. В принципе спокойные китайцы, которые несколькими часами раньше по-деловому обсуждали со мной какие-то насущные проблемы, казалось, превратились в буйных эпилептиков. Мужчины падали на землю вместе с женщинами, бесстыдно овладевая друг другом. Казалось, здесь сконцентрировалось все, что должно противоречить веками устоявшимся традициям нравственной и благопристойной жизни.
Эго был один из ключевых праздников местной секты, проводимый два раза в год. Правда, вряд ли сами жители этой деревушки считают себя членами одной из крупнейших тайных религиозных сект в Восточной Азии, где состоит по самым приблизительным подсчетам более миллиона человек. Они не знают друг друга, не знакомы с иерархией и даже основами веры. По сути, и секты никакой нет — ведь вся деревня и состоит в этой секте, которую они нередко называют емким словом «Путь» (Дао). «Вступить на Путь» — значит не просто приобщиться к секте, но стать приемником духа древ-них мудрецов, основавших это сообщество в самом начале человеческой истории. Эго — причудливое переплетение деревенских верований в духов-хранителей, буддизма, даосизма, строгих конфуцианских догм морали, которые при этом порой превращаются в собственную противоположность.
Но что же все-таки произошло, если смотреть изнутри традиции, с точки зрения участника? Вот мой разговор с одним из посвящающих учителей.
