— Она повержена!.. — кричал Лиар. — Она повержена, ненавистная идолица!.. Смотри, смотри на нее, дочка, — она лежит у твоих маленьких ног!
Луиза ничего уже не видела. Голова ее свесилась, девочка была без чувств.
— Да здравствуют гёзы!.. — гремел голос кузнеца. — Да сгинет проклятое капище идолопоклонников!.. Ломай, топчи этот прах!.. Он не нужен нам! Да здравствуют гёзы!..
Мидделбург, овеянный морским дыханием, сразу понравился Иоганну. Ему захотелось остаться здесь, наняться на какую-нибудь торговую шхуну, а еще лучше — попасть на один из кораблей «морских нищих», этих вольных бунтарей… Но надо было сначала выполнить поручение «Виноградника» — передать мидделбургской консистории секретные денежные бумаги и письма. Снейс кое-что открыл Иоганну, и он знал, что собранные с такой неохотой для королевской казны значительные суммы отдавались теперь для найма солдат против Филиппа И. В стране готовились к серьезному отпору.
Адрес привел его к богатому дому с золотым львом на фасаде, принадлежащему Якобу Янсзону, зятю первого богача Мидделбурга, Питера Гака.
«Везет мне, однако, на первых богачей!» — подумал со смехом Иоганн, входя в дом.
Молодой хозяин и хозяйка встретили его сердечно, как давнего знакомого, и поместили в чистую, веселую горницу с видом на морскую даль. Дом оказался, точно гостиница, битком набитым приезжими. Было тут и целое семейство столяра-проповедника Гелейна с женой и детьми. Был и другой проповедник, по ремеслу сапожник, не бросивший ради «слова истины» ни шила, ни дратвы. Вечерние собрания последователей новой веры происходили ежедневно. Проповеди Гелейна сменялись наставлениями трудолюбивого сапожника. Среди кальвинистских старшин, кроме видных членов мидделбургского магистрата, был также старик аптекарь в больших оловянных очках, искусный слесарь, и еще два-три ремесленника… Такое общество радовало Иоганна. О возвращении в Антверпен не думалось.
Неожиданно оттуда дошли вести о «бунте» и разгроме собора Богоматери. Известие взволновало весь дом. Проповеди уже не прекращались. Их сменяли настойчивые призывы немедленно последовать примеру Антверпена, Армантьера, Касселя, Гондсхота, Турнэ, Валансьена и других городов на юге страны. Для Иоганна эти известия были ошеломляющей новостью. Как мог он не узнать о таких необычайных событиях раньше?.. Или антверпенский дом Снейса действительно неприступная крепость, где вести из широкого мира прячутся хозяином в один из его огромных кованых сундуков? Что с Лиаром? Он не мог остаться вдали от общих событий. Конечно, одним из первых он пошел громить ненавистный ему храм — этот несокрушимый, казалось, оплот папских постановлений, это «капище идолопоклонников», как назвал антверпенский собор кузнец, случайный знакомый Иоганна. А что с кузнецом?.. Католические власти не простят ни ему, ни Лиару разгрома собора. Что же станется тогда с несчастной Луизой? Выполнит ли Барбара просьбу позаботиться о больной девочке?.. Тревожные мысли охватили Иоганна.
