Русский голем | страница 25
К людям, имеющим творческую фантазию, у бесов — особое внимание. (12). Демоны заинтересованы, чтобы их «агент влияния» стал как можно более знаменит и влиятелен[31]. Его превращают в идола. И мало кто понимает, что эти люди-кумиры, подобно идолам язычества, говорят чужими голосами.
Довольно долго Гете был, по сути, главой правительства при герцоге Карле Августе[32]. Но его писательское влияние распространилось куда дальше Веймара.
Нашим современникам, читавшим «Страдания юного Вертера», трудно поверить, что в свое время этот роман, заканчивающийся самоубийством героя, получил невероятную славу. По сути, он стал «вершиной немецкого сентиментализма — направления в духовном плане отнюдь не безобидного. Полностью погружающему в душевность. Атам, где нет духа, человека ведет эмоциональность. Нарастают химеры беспочвенных фантазий, возникает эгоизм, презрение к тем, кто кажется недостаточно утонченным и чувствительным[33]. О, сколько людей, сидя над сентиментальными книжицами, промокая глаза батистовым платочком, одновременно впадали в полный сатанизм! Такими были многие из извергов «великой французской революции».
Подпись и личная печать Гете под масонским обязательством не разглашать тайну ложи. Веймар. 1783 г.
И хотя Карамзин написал, что «Злощастный Вертер не закон», роман породил целую серию русских подражаний и в литературе, и в жизни. «Наиболее ярко вертеризм был претворен в творчестве и личной жизни М.Сушкова. Герой его повести «Российский Вертер», безмерно увлеченный романом Гете молодой человек «пылкого сложения, чувствительного сердца», добровольно уходит из жизни. Причем сам автор книги, повторяя судьбу литературных героев, совершил самоубийство»[34].
Вот вам и «Страдания…»>[*]. Да, сегодня литература, подобная «Вертеру», — солидная и несколько скучноватая классика. Однако в истории мировой культуры романтизм стал очередным малозаметным шагом, уводящим человеческое мировосприятие по дороге от Бога… Он «развивал чувствительность», «воспитывал добрые нравы», «учил сострадать несчастным»… Все эти «высокие» чувства оказались магическими кругами, которые не спасают от ада. «Среди сродных Вертеру, измученных рефлексиею неудачников стали учащаться случаи самоубийств, иногда с гетевским романом в руках. Увлечение переходило в настоящую эпидемию…» [6].
-
>[*] Отступление о Байроне.
Несколько позже, на литературном направлении романтизма, демон дохромал до необычайной высоты — стал положительным героем. (В таких «перемещенных предметах» — зародыш постмодернизма, еще более откровенного в своем сатанизме.) Кто ему подставил руку? «Анчутка беспятый» инфернального романтизма — хромой лорд Байрон и ему подобные.
