«Рыбы холодные скользят в глубине, в их безмолвии — тайна.»
Впервые с ним заговорила девочка-горничная через полтора года после его ранения — тогда Темные эльфы одержали огромную победу на Юге, это был апофеоз войны, все были счастливы. И она радостно сообщила принцу-предателю радостную весть, а также и то, что война, наверное скоро закончится и вернется ее жених — воин. После этого прошло почти пятьдесят лет. Вернулся ли он к этой смешной эльфиечке — кто знает. Но после этого отец приказал явиться ко двору. Первое время партнерш для танцев принцу подбирали по приказу самого Короля — никто не хотел касаться того, кто предал свой народ. Девочки, многие из которых потеряли на войне братьев или возлюбленных, не хотели танцевать с ним, и только приказ заставлял их это делать. Время шло, чередовались победы и поражения, принц постепенно вновь научился разговаривать, только шутки его становилось все более жестокими и злыми, а ненависть и презрение по отношению к отцу росли — примирение было просто невозможно. И одной из причин был уродливый шрам от ожога на груди, возле сердца — чтобы помнил. Он помнил — эльфы вообще ничего не забывают.
Мальчишка внезапно слабо простонал, заворочался, брыкнулся, недовольно пробурчал что-то во сне Эриндел. Метаморф с трудом разлепил сонные глаза, повернул раскинувшегося эльфенка на бок, укрыл теплым меховым одеялом и сверху набросил ему на плечи кожушок:
— Спи еще, ради Светлых богов, прекращай брыкаться. Спи.
Тот уютно свернулся под ворохом тяжелой одежды и засопел. Не возвышенные звуки, конечно, но когда даже эльфийский принц простужен — носом он хлюпает, как обычный поселянин.
Пришло утро, обычные обыденные утренние заботы — Аллеур сладко разоспался в теплой норке из меховых одеял и наброшенных сверху пары плащей, после того, как оборвалась лихорадка и ослабела боль в коленке — спалось особенно спокойно. Его не тревожили, Тиннар быстро развел погасший было костер, нанизал на веточки хлебушек, какие-то кусочки мяса, разогревал все это над огнем. Светлый Эльф, недовольно ворча, что ему всю ночь снились битвы во всех пределах земли эльфов, и он совсем не выспался, пошел к источнику за водой для питья и умывания, принес родниковой ледяной воды. Воду тоже пристроили в котелке для разогрева над костром. Тиннар, воровато оглянувшись на Эриндела, набрал горсть ледяной воды и брызнул в лицо спящего темного эльфа:
— Просыпайся, засоня, есть пора!
