Светлый Эльф тихо ахает, растерянно говорит:
— Но метаморфы всегда считались одной из самых духовно чистых рас!
— Да, считались. И продолжают быть. Но эту сущность нашей магии мы изменить не в силах.
Светлый лишь глубоко вздыхает.
Аллеур трясет головой, вырывается из объятий Тиннара.
— Есть хочу! — звонкий бодрый голос заставляет их вздрогнуть от неожиданности.
Метаморф торопливо сует мальчишке в руку кусок хлеба и мяса, Аллеур начинает жевать. Эриндел улыбается украдкой — лицо Тиннара мгновенно оживает, взгляд становится нежным. Растрепанный заспанный Темный Эльф жадно поглощает еду и что-то пытается болтать с полным ртом. Тиннар торопливо шепчет ему на ухо, мальчишка притихает. За то время, пока Аллеур спал зачарованным сном, и Светлый Эльф, и метаморф поняли, насколько привыкли к постоянному присутствию их общей напасти. И как страшно тихо стало, когда прекратилась его болтовня. Но мальчишка пробудился, снова начал болтать и смеяться как ни в чем не бывало.
— Хочешь посмотреть моего элементаля? — голос Тиннар немного хриплый от волнения.
Аллеур торопливо проглатывает еду, кивает головой.
— У тебя же саламандра — огненный дух?
— Не совсем. Давай выйдем из пещеры…
Темный Эльф уже на ногах, глаза горят любопытством. Тиннар тянет его за руку.
Снаружи уже вечер — Аллеур проспал весь день. Уже смеркается, солнышко садится. Еще не ночь, но… Тиннар негромко произносит слова заклинания, светлое пятно появляется на его руке, световой луч формируется в огненную змейку. Темный внезапно отшатывается — он помнит, как огненная птица пробила проход в снегу…
— Здравствуй, Тиннар! А он боится меня, это плохо.
— Не боюсь, просто, просто…
— Ну, а если не боишься — то возьми меня в руку.
Аллеур протягивает руку к руке Тиннара, пальцы немного подрагивают. Змейка переползает к нему на ладонь, сворачивается клубочком, приподнимает голову:
— Господин, могу я поцеловать руку вашего возлюбленного?
Аллеур вздрагивает от неожиданности, метаморф спокойно отвечает:
— Конечно, мне это будет приятно. Аллеур, не бойся — это его настоящая форма, и он вполне безобиден. То, что ты видел в горах — его сила, десятикратно увеличенная моей. Дракон был химерой — я и он вместе.
— Я не боюсь!
Змейка приподнимается на хвосте, из туловища вдруг вырастают препотешные лапки, и существо, более всего теперь похожее на ящерку, движется вперед, обхватывает передними лапками каждый палец Аллеура и прижимается к середине подушечки на пальцах мордочкой. Со стороны картина презабавная. Но выражение мордочки ящерицы — пресерьезнейшее. Тиннар лишь усмехается.
