— Мастер Аллеур, здесь не дворец и не замок, в этом ты живо замерзнешь или поранишься на камнях.
— А я не хочу ходить в уродливой рубахе, которая сползает с плеч.
— Ушьем.
— Я это никогда не надену.
— Заболеешь, замедлишь наше движение — а нас и так уже ждут.
— Я это не надену, я хочу свою одежду, — в голосе темного эльфа — нервное напряжение. Да что же это такое — и эти начали воспитывать.
Тиннар резко встает, вырывает из пальцев мальчишки мешок, мягко говорит:
— Ты потом покажешь нам свои наряды, сейчас они неуместны и очень неудобны.
— Я не надену! — голос срывается в крик, и в нем слышатся слезы.
Вмешивается Эриндел:
— Тиннар, успокойся хоть ты — ну не хочет — не надо.
— Он застудится, заболеет!
— Да тебе-то какое дело — пусть шишки сам набивает…
Метаморф растерянно смотрит на Светлого — какое дело, какое дело… Но ведь мальчишку жаль до невозможности. Тепличное растение — не выживет в горах.
Аллеур, тяжело дыша, смотрит на них снизу вверх, глаза полны злых слез. Опять, опять все повторяется. Опять приказы и насилие.
Тиннар неожиданно наклоняет голову в поклоне:
— Извините, мастер Аллеур, я забылся. Вы вольны носить, что вам вздумается…
Мальчишка раздраженно дергает плечом — конечно, волен. Еще какой-то метаморф ему не приказывал. Да и Светлый — не лучше.
А они просто отходят в сторону и занимаются своими делами. Аллеур быстро скидывает рубаху, стягивает теплые меховые штанишки, завязанные на поясе огромным узлом — так велики были. Блаженно щурясь, надевает тонкую шелковую рубашку, парадное кимоно, вышитые штанишки из лосиной кожи. Больно конечно — повязка туго прижата к ране лосинами, но зато — красиво. Темный эльф покажет этим деревенщинам, как должен выглядеть молодой лорд. Надо же — мастером называют, можно подумать, отец его — какой-то захудалый лорд не первой руки. Расчесывает свалявшиеся за четыре дня волосы — их бы помыть не мешало, но ладно, сооружает сложную прическу, закалывает ее шпильками. Ну вот, можно и показаться этим диким существам, как надо одеваться…
Да только никто не смотрит в его сторону, они тихо переговариваются, разложили карты, что-то рассматривают. А темный эльф начинает мерзнуть. Тонкий шелк одежд не спасает от промозглого воздуха пещеры, и с каждой минутой становится все холоднее и холоднее.
Ну то, что никто не смотрит — немного не так. Тиннар косил в сторону мальчишки постоянно, Эрендил только улыбался. Мальчик, и вправду, был очень хорош-золотистый шелк кимоно оттенял нежные синевато-лиловые в полутьме пещеры волосы, глаза блестели так соблазнительно. Правда, на разбитой коленке выступила сукровица, но мальчишка не замечал боли. Был бы девушкой — позвали бы замуж… Светлый эльф усмехнулся своим мыслям — заговорил, как Тиннар. Смешно.
