— А тебе зачем?
— Что именно?
Тетя Маня выхватила у зазевавшегося мужика емкость с выпивкой, хлопнула полный стакан и весело ответила:
— На … тебе мой …, с ним только …, больше он ни на что не способен.
— Я на нем диссертацию пишу.
Если бы я сказал, что готовлю его к полету в космос — эффект был тот же-тетя Маня осоловело уставилась на меня, и злобно прохрипела:
— Три…
— Хорошо… Я счас вернусь.
Мне пришлось снова зайти в Элькину комнатку, чтобы достать бумажки и деньги. Элюн сидел, забившись в угол койки, сжавшись в комок и снова трясся в безмовных слезах.
— Эль, все нормально. Счас бумаги подпишу и уйдем отсюда на …
Услышав, как сматерился уже я — дурной пример заразителен, бедный Элька поднял лицо — глаза были сумасшедшие.
— Эль, все хорошо, потерпи. Еще немного…
Элька вывернулся какой-то невероятной каралькой — я уже знаю, он так пытается прятаться и закрыл лицо руками. А у меня в груди билась какая-то странная злость — Элька и эти две пропитые морды существовали отдельно, Элюна я никак не связывал с теткой Маней и дядей Сережей.
Вернулся я в тот момент, когда тетя Маня злобно выдирала из пальцев дяди Сережи стакан с самогоном, похоже, последний. Крепка же тетка — столько выжрать и еще на ногах держаться.
— Теть Мань, вот! — я протягиваю ей две бумажки, напечанные на принтере. — Тут внизу поставить подпись…
И сую ей в пальцы ручку. Пальцы оказались неожиданно тонкими, с неподвижными распухшими суставами, приходится буквально вести ее руку по бумаге, чтобы вывести ее фамилию. Кузьменко. Надеюсь, фамилия матери и Эльки совпадает, а то заморочек будет множество. Но спрашивать паспорт в данной ситуации — глупо.
— И вот, — жестом фокусника я вытаскиваю три тысячные бумажки.
Мгновенным броском дядя Сережа выхватывает их у меня из пальцев, быстро пересчитывает. Маня недовольно ворчит, но попыток отнять не делает.
— Теть Мань, я спать пойду?
— Да, конечно, Владик, только протопить бы перед сном. Пусть Элечка сходит в сарайку, принесет дров, протопим, и ляжете, — дядя Сережа заливается соловьем.
— Скажите, куда сходить, я схожу сам…
Тетя Маня икает и громким голосом сообщает, куда мне идти… И это — не в сарай.
— Я схожу, Влад, не надо по морозу… — Элька стоит в дверях своей кандейки и смотрит на нас. Похоже, уже выплакался.
— Подожди минуту…
Я вхожу внутрь его комнатушки.
— Эльк, есть куда уйти отсюда на ночь? Утром уедем…
— Нет, если только в бабушкин дом или на метеостанцию. Но дом нетоплен, а станция — на конце деревни, это еще полчаса ходу. Да они и спят уже. Влад, мама уже сильно пьяная, скоро угомонится.
