— Скидывай штаны, чудо свежемороженое!
— Холодно!
— Ага!
В следующий момент я уже повалил его на кровать, стянул с брыкающегося поросенка сапоги и джинсы и онемел — помимо синей кожи в белых прожилках на бедрах и мослах, обнаружились тонюсенькие носочки с веселыми утятами на Элькиных ластах вместо хороших теплых пуховых носочков, которые я точно ему совал в руку перед выходом. Носочки тоже нашлись — в кармане моей «аляски». Элька забрыкался уже всерьез.
— Отстань, ты что делаешь?
— Готовлюсь к изнасилованию, — от злости это вышло не слишком-то смешно.
Элька притих, изумленно глядя мне в лицо. Выражение на морде было типа: «А что насиловать-то, если и так согласен?» Такое удивленное выражение.
Так, ноги и все части тела — под наши куртки, сверху — мой теплый свитер. А малолетке придется пить алкоголь под чутким присмотром старшего поколения. Если честно, бутылок было две… И налил я целый стакан зараз, разбавив его кофе «Три в одном», ну, четыре в одном стало. Элька выпил залпом и тихо обалдел. Ладно, надеюсь, пронесет нас с его болячками. Глаза у Элюна стали интересные и начали так славно закатываться — спать потянуло. Вот и добре. Но если он рассчитывал на прием только в жидком виде, то сильно ошибался. Я осторожно вытянул холоднючую лапку из-под курток и быстро начал растирать ее этим же бальзамом — спирта-то там много, сойдет и для этого. Элька возмущенно взывыл — куда трачу добро! Туда и трачу, не надо было с голым задом по морозу шляться, хорошо, если не отвалится.
В ледяном воздухе комнаты поплыл теплый запах меда, а я все растирал и растирал ноги Эльки, поднимаясь все выше и выше. Элюн сидел смирно, орать перестал и как-то сильно серьезно смотрел на меня. Одна деталь — если бы меня растирал парень, то это было бы лечение, и не более того. Но это же Элька!
— Влад, тебе же холодно, попей хотя бы кофе…
Честно говоря, я подвоха не подозревал, высыпал в кипяток пакетик кофе, плеснул бальзама — замерз я тоже нестерпимо. И выпил. Горячая волна прошла по желудку, стало хорошо… Ледяные руки тут же вцепились в меня:
— И мне дай…
Ну вот это перебор будет, впрочем, на таком холоде похмельный синдром нам не грозит. Мельком я глянул на часы — еще только шесть утра.
Элька залпом опрокинул еще полстакана кофе, разведенного бальзамом или наоборот, и внезапно полез целоваться. Холод собачий, я ему пытаюсь ноги согреть, а мой парсючок возбудился и рвется в бой. Глаза у мальчишки совершенно пьяные, впрочем, я был не лучше, учитывая, что устойчивость к алкоголю путем длительных тренировок не вырабатывал никогда.
