«Озабоченная потаскушка», — обреченно прошептала я, чувствуя, как от боли сжимается сердце и противно чешутся глаза. — «Сейчас разревусь!» — я отвернулась, чтобы Фрэн ненароком не увидел моих слез.
Кажется, мне удалось задремать, когда я услышала топот копыт: к нам кто-то приближался.
— Что это? — спросила я прислушивающегося Фрэна. — Ты слышал?
Наблюдатель сорвался с места. В его руках сверкал меч.
Секунду ничего не происходило. Фрэн недоуменно повел плечами, опустил оружие, но тут из-за деревьев вырвались конники.
— Дьявол, — Фрэн отпихнул меня в сторону и прыгнул наперерез бандитам.
Испуганно наблюдая за схваткой, я вжалась в ствол огромного дуба. Меч Фрэна с шумом вспарывал воздух. Свалка. Вопли. К моим ногам свалился убитый головорез. Чувствуя, как к горлу подступает дурнота, я ошалело смотрела на рассеченное рябое лицо. Желудок сжался от рвотных позывов. Я отвела глаза и судорожно сглотнула. Только проблеваться не хватало!
Между тем оставшемуся в живых бандиту удалось потеснить Фрэна. Один взмах боевого топора и серебряный меч выпал из рук наблюдателя. Тот оскалился, вытянул из голенища стилет и бросился на громилу, который ответил отлично поставленным ударом в челюсть.
Не соображая, что и зачем делаю, дрожащими связанными руками я схватила выпавший меч и, поддавшись вперед, вонзила в спину бандиту. Тот вздрогнул, повернулся в мою сторону. Я невольно отпрянула.
Бандит хватал ртом воздух; его рука дернулась, описала в воздухе кривую; он булькнул и неловко завалился набок.
— Спасибо, — хрипло произнес Фрэн, вытирая кровь с изрядно помятой физиономии.
И тут я поняла, что мои руки больше не связаны — одним взмахом стилета наблюдатель перерезал стягивающий их ремень.
— Кто это был? — спросила я, растирая отекшие запястья.
— Обычные бандиты. Грабители, — ответил Фрэн, седлая огромного черного коня.
Наблюдатель вскочил в седло, нагнулся, ухватил меня за шиворот, и рывком усадил впереди себя.
— Даже так? — я повернула к нему лицо и нервно хихикнула. В невысказанный до конца вопрос я вложила весь отведенный на мою долю яд.
— Сделай милость, Демиан, заглохни, наконец, — спокойно ответил наблюдатель, придерживая меня свободной рукой.
Я чуть не свалилась, услышав человеческие интонации в усталом голосе.
Аня.
Мне снился Люс: красивый, обнаженный, смеющийся. Его уверенные руки страстно ласкали, прижимая меня к груди…
Открыв глаза, я едва не застонала — я была прижата к мужской груди властной рукой. Я неуверенно подняла голову — крепко прижимая к себе, наблюдатель рассматривал меня с неприкрытым интересом. Увидев, что я проснулась, он смущенно моргнул и холодно отстранился.
