- А теперь я желаю побольше золотых часов, бриллиантов, золотых портсигаров, брошек, отрезов на костюмы, на пальто, сто пар ботинок, сто пар полуботинок, сто кроватей, тысячу буфетов, пятьсот комодов красного дерева! - орал он уже без перерыва, еле успевая уклоняться от падавших на него богатств.
Он стоял среди них оцарапанный и обессиленный, испепеляемый жадностью и стяжательством, вызывая отвращение у стоявших в почтительном отдалении ребят и Хоттабыча.
- На первое время, пожалуй, хватит,- сказал наконец Хапугин хриплым голосом, озабоченно подсчитывая свои неисчислимые богатства. Но не прошло и минуты, как он снова заорал: - Желаю, чтобы немедленно у меня появилось десять больших дач под Москвой!
- Да позволено будет мне осведомиться у тебя, о, Хапугин, зачем тебе десять дач? - тихо спросил, еле сдерживая раздражение, старик Хоттабыч.
- То есть как это зачем? Я буду сдавать комнаты дачникам на лето.
- А не хватит ли и без того у тебя богатств?
- Молчать! - заорал Хапугин и в бешенстве затопал ногами.- Как ты смеешь спорить со мною, с обладателем волшебного кольца? Молчи, презренный раб, или я тебя искалечу!
- Катись ты отсюда, паршивый хапуга! - не выдержал Волька и бросился на Хапугина с кулаками.
- Да будет так,- сурово подтвердил Хоттабыч Волькины слова.
В то же мгновение как сквозь землю провалились горы червонцев, тюки мануфактуры, золота и обуви, огромные ящики с мебелью - словом, всё то, что ещё только что принадлежало Феоктисту Кузьмичу. А сам он вдруг повалился наземь и быстро-быстро покатился в том направлении, откуда так недавно прибежал. Меньше чем через минуту он пропал в отдалении, оставив за собой густое облако пыли.
Когда ребята немного пришли в себя от всего происшедшего, Волька сказал:
- Ничего не понимаю… Какое же это, в конце концов, кольцо - волшебное или простое?
- Конечно, простое, о кристалл души моей,- сурово ответил Хоттабыч.
- Почему же оно, в таком случае, исполняло желания Хапугина?
- Это не оно исполняло, о прекраснейший из учащихся неполной средней школы, это я исполнял.
- Ты? А зачем?
- Из вежливости, о пытливейший из отроков. Мне было неудобно перед этим человеком. Я беспокоил его в магазине, я приставал к нему, когда он шёл к себе домой, я морочил ему голову, и мне было неловко не выполнить несколько его пожеланий. Но жадность его, особенно по сравнению с твоим похвальным бескорыстием, не могла не отвратить от него моё сердце.
Они пошли по аллее, со смехом вспоминая вытянувшуюся физиономию Хапугина, когда тот, сразу лишившись всех своих несметных богатств, вдруг покатился к себе домой.
