От мыслей отвлек звук: будто кто-то барабанит пальцами по слюде. Данеска повернула голову, но увидела только клочок неба — окна слишком высоко, с пола не разглядеть, кто там. Пришлось отложить недоплетенный пояс и подойти.
Это Виэльди! Волосы растрепаны, в них застряли несколько хрупких веточек: видимо, к ее покоям он пробирался через заросли сирени и терна, посаженных вдоль дома, чтобы в знойное время отбрасывали тень на стены. Почему же он не зашел, как вчера?
Виэльди глянул по сторонам и, отвечая на незаданный вопрос, сказал:
— Будет подозрительно, если я приду в твою комнату и сегодня.
Он говорил негромко, да и слюда заглушала голос, приходилось напрягать слух, но все же Данеска разобрала слова.
— Хотя бы так… — сказала она. — Лишь бы видеть тебя почаще!
Да! Видеть его скуластое лицо, горячий взгляд черных глаз, четко-очерченные губы… Ну до чего хорош! Еще бы вдохнуть запах его волос и кожи, ощутить крепкие объятия его рук…
Он приложил к слюде раскрытую ладонь, а Данеска провела по ней пальцами, коснулась губами, словно хотела почувствовать тепло его тела сквозь преграду. Словно? Да нет, именно этого она и хотела…
— Я уезжаю и не знаю, когда вернусь, — лицо Виэльди омрачилось. — Говорю это, чтобы ты не думала, будто я о тебе забыл. Я никогда не забуду…
— Уезжаешь?! — вскрикнула Данеска и чуть не заплакала. — Куда? Зачем?
— Военный поход. Надеюсь, он будет недолгим…
Теперь она испугалась. Странное дело: все мужчины ходили в сражения. Отец тоже и часто, но никогда она не боялась за него так, как сейчас боялась за Виэльди!
— А вдруг тебя убьют?! Не ходи!
— Как это «не ходи»? Я воин, я не могу лепить горшки или вспахивать землю, — Виэльди усмехнулся. — И я не женщина, чтобы сидеть дома, сучить пряжу и рожать детей… Хочется верить, что я всегда буду воевать. Да, меня могут убить… как и вы всегда можете умереть при родах. Но не бойся: в этом бою я не погибну: там всего лишь крестьяне.
И правда, чего это она? Все талмериды либо разводят скот, либо воюют, но обычно делают и то, и другое, а Виэльди талмерид, хоть и вериец.
— Я просто боюсь тебя потерять… Но ты прав, — пробормотала Данеска.
Кажется, он не услышал: недоуменно нахмурил брови и склонил голову набок.
— Ты прав, — повторила она громче, и лицо Виэльди разгладилось.
Он провел рукой по слюде, будто лаская, потом коснулся пальцами своих губ и снова приложил их к слюде.
…Прощается… сейчас уйдет.
Данеска угадала: Виэльди посмотрел на нее долгим печальным взглядом, затем развернулся и ушел.
