Штрафники-артиллеристы осторожно ползли к русскому танку. - Фердинанд, залезешь наверх и бросишь им в ствол вот эту бутылку. - Почему я, господин фельдфебель? - Потому что ты не начальник, это во-первых. А во-вторых, у меня есть галета и немного порошка от насекомых. Награда достойная, как думаешь? Солдат ожесточённо почесался: - Галета моя. А к соседям в своих подштанниках я уже привык. Спрятавшийся за высокой травой Кребс издалека наблюдал за Фердинандом Левински, пробирающимся к танку с тыла. Сам фельдфебель решил не рисковать - мало ли сколько пулемётов наставили русские на своего монстра. Но вот солдат беспрепятственно дополз и вскарабкался на моторный отсек. Оттуда, стараясь не стучать подкованными ботинками, вскарабкался на башню и встал на маску пушки, балансируя подобно канатоходцу. Но зажатая в правой руке бутылка с хлороформом постоянно перевешивала, потому солдату пришлось сесть на ствол верхом и передвигаться по нему при помощи энергичных подёргиваний задницей. Со стороны всё выглядело весьма эротично, особенно принимая во внимание длину и внушительный калибр орудия. - Как бабуин в Берлинском зоопарке до войны, - коротко хохотнул кто-то из артиллеристов. Фельдфебель не глядя ткнул кулаком в нарушителя дисциплины. Ничего позорящего честь немецкого солдата он не увидел. Пусть похоже на обезьяну... И что? Покойный доктор Геббельс, отправленный в прошлом году Манштейном-отступником на костёр по обвинению в колдовстве, в своих речах рассказывал о древности арийской расы, и если храбрый воин прикоснётся ненадолго с самым истокам, изначальному, к прародителям... - Молчать, болваны! - Кребс непроизвольно процитировал обер-лейтенанта. - Русские могут услышать. Сглазил, как есть сглазил. Неожиданно танк выстрелил, и Левински пропал из поля зрения. Откуда-то издалека донёсся грохот разорвавшегося снаряда, и над лесом взлетели подозрительные обломки досок и брёвен. Жалко что герр Руммениге находится немного в стороне - русский фугас не самый плохой подарок для надоевшего командира. И приказ бы сам собой отменился. И сейчас фельдфебель задумчиво чесал затылок, размышляя над порядком дальнейших действий. "Айне колонне марширен, цвайне колонне марширен... Нет, не то. Что делать? Усыпить не получилось, может, попробовать переговоры?" - Кто знает их язык? Ламм, ты, кажется? - Совсем чуть-чуть, герр фельдфебель. В плену с нами разговаривали мало, я запомнил только часто повторяющиеся слова. - Наплевать, пошли. Для разговоров с дикарями большой словарный запас не нужен. - Кребс решительно встал. - Какими бы они ни были варварами, но от разумных предложений отказаться не должны. Через пару минут расхрабрившийся фельдфебель колотил по броне прикладом своего карабина. - Какого хрена, твою мать? - донеслось в ответ. - Они спрашивают про урожай овощей в огороде вашей матушки, - перевёл Ламм. - Вежливые. А вы говорите - варвары. - Притворяются. А ну-ка предложи им сдаться. Переводчик ещё раз постучал и крикнул: - Рус Иван, сдавайся! - А ху-ху не хо-хо? - донеслось в ответ из приоткрывшегося командирского люка. - Что они говорят? - Не понял, герр фельдфебель, - пожал плечами Ламм и повторил: - Рус Иван, сдавайся! Наверху раздался металлический лязг, и над башней появилась луноликая физиономия: - Однако, рус Иван нет. Бурят Бадмашка надо? От неожиданности и испуга у Кребса подкосились ноги. Генетический ужас цивилизованного европейца вздыбил волосы вдоль хребта, а его (ужаса, разумеется) причина ласково смотрела узкими глазами и укоризненно качала головой. - Ты баран, да? Сколько можно повторять - бурят надо? Из необъятных глубин русского танка донёсся восторженный вопль: - Гидэ барашик, камандыр? Шашлик дэлать будим, люля-кибаб дэлать будим, палчыки аблызывать будим! - вслед за воплем открылся ещё один люк и показалась небритая физиономия стрелка-радиста. - Гидэ барашик, камандыр? - Герр фельдфебель, - стуча зубами перевёл рядовой Ламм, - они хотят нас съесть. Предварительно облизав пальцы. - Нам? - Кребс икнул и посмотрел на свою грязную ладонь. - Ну не себе же? - солдат спрятал руки за спину. - А зачем? - Не знаю. Видимо таковы варварские обычаи. Фельдфебель мысленно простонал, проклиная обер-лейтенанта Руммениге, пославшего на такое самоубийственное задание. Какие, к тойфелям, русские?! Бежать, срочно бежать... Топот за спиной доказал, что не только в командирскую голову приходят умные мысли. Но автоматная очередь и последующая за ней команда лишили надежды на спасение хоть кого-нибудь из расчёта. - Хальт, хара мангыт! Кребс послушно вскочил, выполняя приказ, и осторожно оглянулся. Видимо странный человек с узкими глазами стрелял поверх голов, так как застывшие в самых причудливых позах артиллеристы были живы. Хочет сделать запасы продовольствия? Скорее всего, потому что в азиатский гуманизм фельдфебель не верил, а слово "человеколюбие" и сам полагал чисто гастрономическим термином. - Вы куда собрались, однако? - удивился Бадма неожиданной резвости гостей. - Не видишь - танк лечить надо? Арбайтен, понимаешь? - Арбайтен? - немец с готовностью ухватился за знакомое слово. - Натюрлихь! - блеснул эрудицией танкист. - Представляешь, какие-то шутхэры гусеницу порвали. Ремонтировать поможешь? Или боишься лишний раз задницей пошевелить? - Просят помочь, - опять перевёл Ламм. - Иначе обещают порвать задницу шевелящимися гусеницами. - Это как? - Не могу знать, герр фельдфебель. Да и не хочу узнавать. Может, отремонтируем?
