Недавние соперники из враждовавших родов Колонна, Орсини, Савелли и Аннибалдески мирно беседовали друг с другом. Кола ди Риенцо сидел в кресле между Стефано Колонна-старшим и главой дома Орсини бароном Ринальдо.
— Эту бутыль, — разливая вино, говорил Кола, — прислал наш друг Людовик Баварский. Германский король все еще рассчитывает стать римским императором. А в том серебряном сосуде — дар от другого Людовика, короля Венгрии. Они с Иоанной Неаполитанской просят, чтобы я побыстрее разрешил их спор. Скандальное убийство королевича Андрея грозит кончиться войной. Быть третейским судьей у таких особ — дело хлопотное.
— Зато весьма прибыльное, — заметил Ринальдо Орсини, разглядывая с видом знатока большие изумруды на горловине серебряного сосуда.
— Кто бы подумал, — пряча в седых усах усмешку, сказал захмелевший старик Колонна, — кто бы мог предположить, что сыну трактирщика и прачки доведется разбирать дела королей. — Барон одним духом осушил свой кубок и, воздев глаза к потолку, негромко добавил: — Боже правый, стоило прожить на земле девяносто лет, чтобы увидеть такое.
— Человека отличает не знатность рода, — вмешался в разговор Чекко Манчини. — Главное в нем ум и талант. Что толку чваниться чистотой крови, если в голове пустота.
— У плебеев мозги встречаются еще реже, — сдвинул брови Стефано Колонна. — Благородство происхождения не ценит лишь чернь. Наследственность играет большую роль даже среди животных. Можно ли равнять чистокровного скакуна с простым лошаком или породистую гончую с дворнягой?
Смелое сравнение старого барона вызвало за столом громкий смех. Изрядно подвыпившие гранды наперебой стали развивать его мысль, приводя в доказательство новые примеры.
— Не предавайтесь иллюзии, порожденной тщеславием, — выждав, когда общий гомон утих, спокойно сказал Кола ди Риенцо. — Кто хвалит собственную породу, не становится от этого лучше. И змея кажется себе венцом творения. Но, как бы она ни обольщалась, все знают, что имеют дело с ядовитой тварью.
Слова трибуна смутили пирующих. Художник, зорко наблюдавший за гостями, заметил, как многие из них обменялись тревожными взглядами. Только Стефано Колонна сохранил хладнокровие.
— Опаснее всего те змеи, которые умеют прятать жало, — вызывающе сказал он. — Ответь-ка мне на один вопрос, трибун. Что лучше для вождя народа — быть экономным или щедрым, беречь государственную казну или расточать ее на ненужные представления?
— Если речь идет о народном празднестве, то лучше быть щедрым, — не задумываясь, отозвался Кола. — Еще Теофраст в своей книге о богатствах хвалит великолепные зрелища. Мудрый грек-философ убедительно доказал, что красочные зрелища — наиполезнейшее из того, что может дать богатство. Ведь они способны возвышать души смертных.
