– Здесь будет война вампиров за территорию, – сказал я в качестве предложения о мире. – Возьмите сегодняшнюю газету, и вы увидите, что она уже началась. Если вы хотите убивать злобных приспешников темного властелина, то в ближайшие несколько недель их тут будет полно.
Все раввины заметно оживились. Они кивали головами, их глаза загорелись. Вероятно, под черными куртками они прятали деревянные колья.
Иосиф понял, что он больше ничего не может сделать.
– Ладно, – проворчал он. – Я полагаю, этот человек не имеет отношения к аду. Мы займемся другими целями.
– Превосходно! – засиял Иисус. – А теперь отправляйтесь и насадите на колья вампиров. Особенно блестящих эмо.
Иосиф и остальные раввины переглянулись и недоуменно посмотрели на Иисуса.
– Не имеет значения, – сказал Иисус, небрежно махнув рукой. – Идите с миром.
Двое наклонились, чтобы подобрать ножи, но Иисус потребовал, чтобы они их оставили в качестве жеста доброй воли.
«Молоты Бога» повернулись и пошли прочь, как раз в тот момент, когда послышались сирены – патрульные машины уже въезжали на парковку. Раввины не попрощались и не извинились за испорченный ленч. Они даже не сказали Иисусу, что были рады с ним познакомиться.
Иисус посмотрел им вслед, потом хлопнул в ладоши и оставил их сложенными перед собой.
– Хорошо. Ну, они, несомненно, построились в правильный боевой порядок, не так ли? Искусные волшебники, но с ошибочным отношением к делу. Давай уйдем подальше от полиции, чтобы спокойно поговорить.
Он наклонился и поднял все серебряные ножи, в том числе и тот, на котором была моя кровь, но последний кинжал оставил торчать у меня из спины. Сначала я посчитал это колоссальной ошибкой. А затем, когда он взял меня за левое запястье и потащил по булыжникам в сторону отеля «Темпе мишн палмс», сообразил, что у него на уме. Во мне вспыхнула новая боль, и я почувствовал, как что-то рвется в моем плече – в том месте, куда вошло лезвие ножа. На несколько минут я потерял сознание.
Я пришел в себя, и оказалось, что я сижу во дворе отеля. Сюда можно было попасть, минуя вестибюль, но я все равно не понимал, почему на нас никто не обращает внимания. Неужели никто не заметил, как один мужчина тащит другого через двор? Даже если предположить, что я был пьян, торчащий из моей спины нож должен был вызвать соответствующую реакцию. Иисус заметил мой недоуменный взгляд.
– Мои действия иногда бывает трудно объяснить. Давай не будем больше к этому возвращаться.
