Парень взглянул на меня, оценивая реакцию.
– Тебе... не нравятся деревья?
– Я люблю деревья. Деревья – это хорошо. Хотя не уверена, что чувствую по поводу могил.
– Они тебе понравятся, – понимающе кивнул Джеймс.
– Увидим, – сказала я.
– А ты – скептик. Не слепой последователь.
Я припомнила, что сказала Молли.
– Не хочу быть овцой.
– Всегда думал, что слово овца должно различаться во множественном и единственном числе (Прим. слово sheep в англ. языке имеет одинаковую форму во множественном и единственном числе). Вроде как, одна овца и две овцы.
– То же самое и со словом лось.
– Определенно.
Я снова засмеялась.
– Правда не хочу быть овцой или лосем.
– Или оленем, – сказал Джеймс, показывая на одного из тех поддельных оленей, стоящих позади низкой изгороди в чьем-то дворе. Он был обезглавлен. – Особенно тем оленем.
Я смеялась. Так приятно смеяться.
Мы хихикали направо и налево на протяжении следующей пары миль. Район, мимо которого мы проезжали, являл собой рай для странностей. Я заметила скульптуру в форме дерева с ветками и пустыми бутылками из-под вина. Только проехав мимо, мы увидели абсолютно белый дом с одним единственным окном на втором этаже с ярко-желтой рамой.
– Что думаешь? – спросила я, кивая по направлению к дому. – Прерванная работа художника? Или необычное дизайнерское решение?
Джеймс погладил подбородок, как если бы у него была борода.
– Возможно, это портал в другой мир, такой ярко-желтый.
– Ты мог бы постучаться в их дверь и спросить, – предложила я. – Раскроешь тайну, раз и навсегда.
– Не. А что, если на то есть неудачная причина?
Я пожала плечами.
– По крайней мере, ты бы знал правду.
– Правда, переоценена, – ответил он. – Она едва ли настолько хороша как воображение.
Я кивнула, продолжая смотреть на желтое окно до тех пор, пока оно не исчезло из виду. Пару минут мы ехали в тишине. Мои отношения с правдой сложны на данный момент, и если Джеймс хочет придерживаться воображения, то я согласна.
Парень остановился у небольшого торгового центра и припарковался перед цветочным магазином.
– Скоро вернусь, – сказал он, выпрыгивая.
Джеймс вернулся с небольшим букетом ромашек, и на мгновение я подумала, что они для меня. Но он положил их на заднее сидение.
– Люблю приносить цветы, – объяснил он.
– О! Там кто-то кого ты знаешь?
Парень заколебался, что показалось странным. Либо он знает, либо нет. Но Джеймс сказал «нет» и объяснил:
– Я частенько сюда приезжаю, так что, полагаю, они все как семья. Мне просто нравится оставлять цветы.
