Не дожидаясь его ответа, она быстро вошла в грот и указала на небольшой книжный шкаф в подножии статуи, где было несколько полок, только отчасти заполненных книгами.
— И это все, — вздохнула она.
Клемент тоже вздыхал, просматривая книгу за книгой, но вздыхал он по иной причине. На титульных листах значилось: «Издание наследников святого Вацлава». Это были сочинения некогда издававшиеся иезуитской коллегией Нового города. Большая часть этих книг представляла собой печальное свидетельство того, на какой низкой ступени находилось в ту пору образование чешского народа, если он терпеливо сносил подобные сочинения. Основала фонд святого Вацлава местная горожанка Мария Штейрова, отказавшая ему в своем завещании значительную сумму. Содержание книг было либо уныло догматическим, либо фанатическим и способствующим фанатизму, и как раз именно самые нелепые сочинения, как, например, «Вечный пламень ада», лишивший рассудка уже не одного впечатлительного читателя, отличались великолепием переплетов и стояли на самом видном месте. Несколько постилл{35}, легенд и сборников духовных песен дополняли это собрание.
— Да, ваша библиотека небогата, — сказал Клемент, продолжая рассматривать книги. Он избегал глядеть на Ксаверу, стыдясь и сострадания, которое он в эти минуты испытывал к ней, и резких осуждающих упреков. Разве могла она быть другой, питаясь подобной духовной пищей?
— А у вас, конечно, книг много, и они гораздо разнообразнее? Мне часто приходилось слышать, что из всех молодых докторов никого нет ученее вас, а откуда вы почерпнули ваши знания, как не из книг? — спрашивала она, усаживаясь на моховую скамеечку в надежде, что теперь он расскажет ей о своей учености и о том, как он этого достиг.
— Разумеется, я прочел гораздо больше, чем довелось вам, но все же не столько, сколько хотел бы, — уклонился он от прямого ответа.
— Вашими устами говорит скромность, однако вы, по-видимому, знаете все на свете. Какой вы счастливый! Вот и мне известно, что бог создал весь мир по воле своей, но как, с помощью каких средств сохраняет и украшает его, об этом я ничего не знаю.
С этими словами она взяла в руку цветок нарцисса, белевший в вазе у ног статуи.
— Мне бы, например, хотелось знать, как образовался этот прелестный венчик и какая невидимая кисть так мило его раскрасила?
Подав Клементу цветок, чтобы он ответил на ее вопрос, она устремила на молодого человека прямой и честно вопрошающий взгляд. Забыв под взглядом этих живых, сверкающих глаз, кто она и то, что, может быть, на этой самой скамеечке эта девушка обдумывала, как легче устранить со своего пути Леокада, он принялся излагать все, что знал о росте и развитии цветов и о том, каким законам и влияниям они подчиняются.
