- А ты про побочный эффект все понял? - поинтересовался Абрамыч, поднеся руку к груди.
- Не дурак. Я это перед тем как помирать соберусь сделаю.
- Так что? Нельзя?
- Ну почему? Сапожник без сапог - это не то, что неправильно, это - противоестественно. Я, например, себе взял. Помирать буду - обязательно воспользуюсь.
Он под нашими молчаливыми взглядами достал коробочку и поставил её на стол. В наступившей тишине стало слышно, как там что-то перекатывается. Не знаю, как другие, но я Абрамычу сразу поверил. И в препарат, и в хомяков...
- Кто ж тебе так насолил-то? - севшим от волнения голосом спросил я, представив, что будет, если профессор когда-нибудь реализует свою угрозу.
-Таки кто только не обижал бедного еврея... Может быть, в Египет съезжу...
Повисло неловкое молчание. Как тут на такое реагировать?
- Ну ты Абрамыч прям как таджик! - разрядил обстановку Петрович.
- Дай мне одну, - неожиданно попросил Борисыч. - Очень нужно...
Абрамыч придвинул коробочку ближе к себе.
- Вот как соберешься помирать- приходи. Но не раньше...
Все молчали, не зная, что тут правда, что шутка... А Петрович, как оказалось, думал совсем о другом. он чесал в затылке, решая математическую задачу.
- Ну и? Размен одного гада на одного хорошего человека - нерационально.
- Нда... Собрать бы подлецов на конференцию. Так и назвать "Конференция подлецов". Всех поубивать и самому тогда помереть не страшно... Глядя в глаза последнего подлеца!
- Страна обезлюдеет, - флегматично сказал Абрамыч. - Вам только дай волю... Казаки...
Все замолчали, примеривая на себя тоги мстителей за попранные права народа и пенсионеров.
- А это, наверное, здорово: своими руками творить справедливость! - пробормотал Борисыч. -Уйти из жизни громко хлопнув дверью.
-То есть?
- Прихватив с собой парочку негодяев. У вас, что знакомых подлецов не найдется?
- Найдутся. Куда ж без них?
- Действительно... Это, возможно, и есть вершина... - Задумчиво продолжил Борисыч. - В смысле, когда за отстаивание идеалов, за свою правду, человек отдает самое дорогое...
- А нам, старикам, терять то уже почти и нечего.
- Организуем банду!
- Старики-разбойники уже были.
- Станем старики-террористы.
- Мы не террористы. Мы народ.
- Ну значит группа "Народный суд". Работаем в жанре тяжелого рока...
- Не смешно. Хотя верно. Рок, в смысле судьба, у наших врагов будет тяжелым...
Мои товарищи еще не поняли, что Борисыч говорил это на полном серьезе. Они улыбались, подталкивали друг друга локтями, словно расшалившиеся мальчишки.
