Неудержавшийся на ногах Самопал нырнул в туман как в воду. Только что без всплеска и кругов на поверхности.
Не выпуская карабина из рук, я бросился к нему, но друг мой вынырнул из сиреневого небытия самостоятельно.
- Кто стрелял?
- Христофор Колумб, - спокойно ответил я. Глупый вопрос заслуживает только глупого ответа. Увидев, что с другом все в порядке, я повернулся к пролому и засмеялся. Там, наполовину заскочив в корабль, лежал ствол какого-то дерева, исходивший тем же сиреневым дымом, что покрывал пол отсека.
За порогом чадили головешки поломанных деревьев. Плотный дым стелился по поверхности, пошевеливая своим обширным телом, когда его трогал ветер.
- Вот тебе, бабушка и хлорциан.
Самопал поднялся из дыма, как новое здание из развалин - спокойный, уверенный в своих силах и даже похорошевший.
- Принимай планету, Савва! Со всем содержимым, по описи.
Держа карабины наперевес, мы вышли наружу. Вокруг лежали обломки деревьев, на первый взгляд ничем не отличавшимися от земных.
- Записывай! Лес поваленный - один!
- Трассер искореженный - также один. - Откликнулся я.
- Космические гости в лице двух человек - одна пара! - продолжил мой друг.
- Космические гости идут отдельным списком. Как приглашенные на банкет, - возразил я.
Говорить-то мы говорим, точнее, треплемся, от нервного напряжения избавляясь, а природа кругом этому сильно способствует.
Виды вокруг - слов нет! Не природа даже, а отдохновение глаз.
-Тут нам самое место, - говорит. - Тут лагерь и раскинем. Речку нарекаю Дуболомкой...
Огляделся я. А что? Хорошее место! Вот лес, вон развалины наши, а вон там речка бежит... А вверх и вниз по течению деревья стеной. Под ногами у нас песчаный берег языком в воду уходит, а вода в Дуболомке до того прозрачная, что мы с Мефодием с первого-то взгляда и не разобрали где она начинается - так незаметно берег входил в неё.
Вытащили мы из трассера аварийный запас, и начали лагерь ставить шагах в двухстах от берега. Пока я с палаткой возился да охранную систему налаживал, Мефодий охотничий сезон открыл - удочки забросил да в воздух пальнул пару раз.
С местом мы точно не прогадали. Природа нам на это сразу намекнула - клев начался прямо сумасшедший. Поплавок только воды коснулся, как на него кто-то уже набросился. Мне за делами не видно, но чувствую, процесс идет - кряхтит Мефодий и восторженно поругивается. Потом дружок мой закадычный завопил. Басом. Я выглянул. Я тут тружусь, а мой дружок, оказывается, там с кем-то силой тягается. Удилище изогнулось и он в позе "упрямый колышек" наклоняясь к песку градусов под 30, упирается в берег конечностями и сопротивляется чьей-то агрессии.
