— Иди, Джэсс, — негромко сказал мистер Чейко, — и займись чужаками.
Доктор Рэндолф, кивнув, поднялся из-за стола.
Молдер появился возле дома мистера Чейко получасом позже. Они со Скалли и впрямь посетили здание суда. С максимальными предосторожностями вошли в архив, но предосторожности оказались излишними: кто-то побывал тут совсем недавно. В архиве стоял отчетливый угарный запах — буквально только что здесь прекратился маленький пожар. Пожар? Очень избирательный пожар: огонь сожрал лишь комнату, на двери которой, чуть покосившись, висела табличка: «Регистрация рождений». Дверь комнаты была не заперта. Отмахиваясь от неторопливо плавающих в воздухе ошметков сажи и прыгая лучами фонариков по углам, агенты убедились, что избирательный пожар постарался на славу: кубы картотек превратились в кучи золы и пепла. Здесь агентов явно опередили.
Молдер и Скалли переглянулись. Опередить-то опередили — но само по себе то обстоятельство, что архив пришлось жечь, доказывало основательность предположений Молдера. Что здесь нельзя было показывать чужим глазам? Вряд ли что-то иное, кроме дат рождений, коль скоро весь отдел назывался «Регистрация рождений». Ничем не приметный арканзасский городок Дадли, расположенный в самом сердце Америки — хороший городок, населенный хорошими людьми, — мог бы, по-видимому, прославиться редкостным долголетием своих коренных жителей.
К этому времени Молдер и Скалли, запросив через Интернет архивы министерства обороны, уже знали, что по крайней мере один житель Дадли, а именно мистер Чейко, действительно выглядит явно моложе своих лет. К тому времени, когда командир истребительного звена капитан ВВС Джосайя Чейко был сбит японцами над Новой Гвинеей, неподалеку от горы Маунт-Гилуве — а случилось это в сорок четвертом году, — ему было уже сорок шесть. И при том Пола Грэй, родившаяся в Дадли уже после войны, была действительно не внучкой мистера Чейко, а дочерью его. Сам же мистер Чейко шесть месяцев считался пропавшим без вести в джунглях, и выжил лишь благодаря тому, что прибился на время к какому-то тамошнему племени, затерянному в лесистых горах центральной части огромного острова. Каким-то образом он сумел с аборигенами договориться, хотя, как подозревали этнографы, племя это еще не покончило с каннибализмом. Доказать данный факт, впрочем, у них не было никакой возможности.
Совершенно непонятно было, однако, что теперь со всем этим делать. Ситуация оказлась дикой, чудовищной и абсолютно невероятной. И устроили ее не какие-нибудь зеленые человечки, отнюдь нет — свои человечки, совершенно свои... В некоторой растерянности агенты стояли посреди темного, прогорелого помещения, потому что происходящее не укладывалось у них в головах. Подумать только, им, чтобы разобраться, понадобился всего лишь один день — а длился этот кошмар десятилетиями, и о происходящем наверняка знала большая часть населения Дадли, если не все его жители поголовно. Бред. Полный бред. Ни Гвинея, ни Сахара, ни Конго, ни Сибирь — Арканзас. Арканзас!
