— Приложи к глазу-то, — девчонка, успевшая шмыгнуть в комнату, протянула Игу здоровенную медную монету.
— Ух ты! — присвистнул Иг, принимая монету. — Посмотри, Ник!.. Вот это монетища!..
— Пятак времен Екатерины II, — пояснил Шашапал, — видишь, вензельное Е с латинским И переплетаются?
— Точно! — подтвердил Ник.
— Ты прикладывай. А то вовсе глаз заплывет, — напомнила девчонка.
— Думаешь, поможет? — прижимая монету к глазу, посмотрел на девчонку Иг.
— Уж как бог даст, — ответила девчонка.
— Ты монеты собираешь? — почтительно спросил у девчонки заметно посерьезневший Ник.
— Когда дают, беру, — вглядываясь в Ника, ответила малышка.
И опять Сергею почудилось, что глаза у девчонки как у пожилого, много бедовавшего человека. И живут сами по себе. Хотя ясные, усталой старости в них нет.
— У тебя коллекция? — из-за спины девчонки спросил Шашапал.
— Что это… коллекция? — не сразу отозвалась девчонка.
Теперь пришла очередь растеряться Шашапалу.
— Коллекция — это множество специально подобранных монет или марок… Из разных стран и времен, — пояснил Шашапал и вопросительно посмотрел на Сергея.
— Нет. Много у меня нет, — покачала головой девчонка. И, тихонько вздохнув, добавила: — Давай штаны зашью. Однако на тебе я не сумею.
Шашапал преспокойно стянул с себя брюки, демонстрируя всем крайне оригинальные подштанники в обтяжку из подкладочной полосатой ткани.
Едва девчонка с брюками Шашапала скрылась в комнате, Иг не выдержал и хохотнул.
— Где ж ты такие отхватил? Прямо из киносборника про Швейка.
Шашапал обезоруживающе улыбнулся в ответ, замахал руками.
— Похоже, похоже. А можно, я уточню? Ты — Иг. А ты — Ник. Правильно?
— Правильно, — одновременно ответили близнецы.
— Это у вас прозвища или имена? — поинтересовался Шашапал.
— Имена, имена, — заторопился с пояснениями Ник. — Иг — Игорь, а Ник — Николай… Коля меня зовут. Но Иг и Ник короче и веселей.
— Согласен, — охотно подтвердил Шашапал. — И теперь вы не такими одинаковыми кажетесь.
Шашапал был прав. Имена действительно как бы увеличивали едва различимые индивидуальные приметы братьев.
Глаза у Ника светлей, голова вытянута вверх, а у Ига — немного приплюснута.
Иг казался более притягательным, открытым. В Нике словно пряталась какая-то забота, которую он не хотел ни для кого открывать. Иг сразу всем нравился. Ник был застенчив и замкнут…
Начав было левым рукавом очищать со спины куртку брата (который, не отпуская екатерининского пятака от глаза, присел перед ящиком для картошки), Ник вдруг встрепенулся, задрал голову, пошевелив ноздрями, мечтательно сказал:
