– Чтобы я этого больше не видела, поняла, девочка?
Из глаз Маши – опять слёзы:
– Я не хочу служить этим…
– Заткнись! Сейчас же! Тебе доверено ответственнейшее поручение, ты завалить всё хочешь? Подвести таких людей? Убрала сопли! Сейчас же!
Слёзы высохли, как не бывало, а нижняя челюсть – отпала. Куда делась бабушка – божий одуванчик? Старуха встала, сняла очки, поманила Машу пальцем. Маша наклонилась. Старуха прошептала ей в ухо:
– У меня этот – семнадцатый! – палец её ткнул на дверь кабинета. – Но помню я только одного! Ему и служу – до сих пор! И служба моя закончится лишь в могиле! Служим мы не этим. Служим мы – Родине. Эти как пришли, так и уй-дут.
– Такие люди уходят!
– Уходят – только в могилу! Русский офицер в отставке не бывает!
Маша отшатнулась, глаза её широко распахнулись. Старуха торжествующе улыбалась:
– Поняла, сопливая? Есть такие задания!.. И всем им надо обеспечить тыл!
Старуха сунула Маше её отчёт:
– Переписывай! Ты о чем вообще думаешь? Тут тебе что, детский сад? Тут – террариум! Клубок гадюк и ядовитых пауков! Красным зачеркнула, что совсем ни в какие ворота не лезет!
Видя, как Маша смотрит на часы, старуха сказала:
– Завтра сдашь. Другой, сопливой. Меня найдёшь в архиве. Заходи на чай, посплетничаем.
Маша смотрела на секретаря удивлённо, не понимая, чем обязана такой чести. Видимо, Маша была для старухи как открытая книга:
– Реакция правильная, но в данном случае ошибочная, – кривой палец старухи упёрся в порванный рапорт.
– Уезжаю я, – грустно ответила Маша.
– Знаю. Я же и готовила приказ о твоём переводе в Гвардейск.
– Переводе? – Маша была поражена.
– Поняла, сопливая? Служи! У его матери поучись, как лямку тянуть! – теперь палец старухи упёрся в раскрашенный отчёт. – Думаешь, только их служба – опасна и трудна? Мужик – голова. А ты – шея. Куда повернёшь, туда и смотрит. И ты ещё и хвост – за ним следы заметать и – танцевать, когда он, голова, в духе! Иди! Опаздываешь!
В состоянии недоумения Маша выскочила из здания. И сразу увидела «ласточку». И Мишу, что разговаривал с двумя милиционерами, эмоционально жестикулируя. Все трое – улыбались. Миша помахал Маше рукой, раскланялся с милицией, открыл перед девушкой дверь.
– Поехали!
Миша взял из рук Маши доклад, бросил мимолётный взгляд, усмехнулся, видя красные пометки, бросил на заднее сиденье.
– Ты что такая?
– Устала удивляться.
– A-а! Это только начало.
– Вишнина «ушли».
– Да? Значит, теперь и его ищи, свищи! Ротозеи.
