– Он просто ушёл, – рассмеялся Миша. – Но как Карлсон – обещал вернуться! Ха-ха! И – убить! Ха-ха-ха! Медведя в броне Баси они взять хотели! Его танковая армия не остановит! Ха-ха-ха! Ищи теперь ветра в поле! Ха-ха-ха!
– Объясни мне, – попросила Маша.
– Сейчас, мамино сообщение глянем…
Миша запустил запись:
– Здравствуй, Мышонок. Как ты понял, «Мрак». Я посмотрела запись отца. Как и любой, кто имеет доступ к Сети. И перевод данных с медблока Баси. Это яд. Не быстрый, но сильный. Новый. Противоядия – нет. Яд – наш, советский, гэбэшный. Совсем новый. Книга была пропитана ядом. Они знали, что Сталин слюнявит пальцы, листая страницы. Это контрреволюционный переворот. Но Медведь объявил не «Рассвет», а «Мрак». Очень прошу, Мишенька, не лезь! Витя этим занялся. Сам. Не лезь! Раздавят – не заметят. Мокрого места не останется. Сделай то, что должен. Как мы все. Мы возвращаемся домой. Люблю тебя, сынок!
– Поняла? – спросил Миша, удаляя файлы. Сообщение матери вообще личное, никого не касается, запись Баси – из Сети. Значит, есть в Сети.
– Это Медведица?
– Это мама.
– А ты – Мышонок.
– Мышонок, – вздохнул Миша, – для них всегда буду Мышонок. Даже Герой Союза.
– Ты – Герой Союза? – удивилась Маша.
– Есть такое.
– А за что дали Героя?
– Почти даром. Авансом. За умение быстро бегать по пересечённой местности на марафонские дистанции.
– Это как? Ты так шутишь?
– Есть такое дело.
– А что теперь будет?
– А ты не слышала? Не отсвечивать. Плывём по течению, как говно. – Миша разозлился, пнул разбитый терминал.
– А я? Мне теперь что делать? – спросила Маша, заворачиваясь в одеяло, будто ей вдруг стало зябко.
– Исполнять свой долг. Иди, доложи командирам, что задание выполнено.
– Что? Ты что такое говоришь? Ты меня вот так вот отпустишь? После всего? Выгоняешь фактически! А если я не вернусь? Если я всё, как было, расскажу?
– Ты именно так и сделаешь. Всё расскажешь, как было. И вернёшься.
– А не вернусь? Ты не боишься, что предам тебя?
Миша пытался натянуть всё ещё влажные штаны, но с сожалением обнаружил, что застёжки так и не появились на своём месте, оборванные в порыве страсти, и отбросил их. Встал перед Машей, заложив руки за спину, раскачиваясь с пятки на носок, потом – провёл руками по волосам, резко бросил руки вниз, говоря рубленно, как отдавая приказы в бою, голосом полным стали и… боли:
– Вчера мой мир рухнул. Потом – появилась ты. Мне стала вновь интересна жизнь. Если ты окажешься сукой – зачем такая жизнь?
