И гномы радовались! Гвоздика подхватили на руки и сделали с ним круг почета мимо трибун. Зрители вопили и рукоплескали. Гвоздик чуть не оглох.
Когда Гвоздика поставили на ноги, он увидел перед собой веселого Чая-с-Лимоном. Тот широко улыбался, а из-под бороды у него… спускалась на шнурке пуговица! Та самая!
Гвоздик так удивился и обрадовался, что вскрикнул тут же без всяких размышлений:
— Эй, да это же моя пуговица!
Чай-с-Лимоном перестал улыбаться. Взялся за шнурок.
— Еще чего!
— Честное слово, моя! Она в трубу улетела, я и полез искать…
— Чаек, отдай, пожалуйста, — строго сказал Тилли-Тегус. — Нехорошо.
— Еще чего! — опять заявил Чай-с-Лимоном и сильно покраснел, а желтая борода его растопырилась. — Я ее дома нашел, в печке. Когда золу выгребал!
— Ну, вот! Она через трубу в печку и залетела!
— А печка-то чья? Моя! Есть такое правило:
Если в мой карман влетело,
То кому какое дело!
— Это нехорошее правило, Чай, — заговорили наперебой гномы. — Оно совсем даже устаревшее… Отдай сейчас же. Что господин Гвоздик про нас подумает!
Чай-с-Лимоном громко заревел, размазывая бородой слезы.
Все растерялись и примолкли. «Вот ведь какая дурацкая история…» — смущенно подумал Гвоздик. И сказал виновато:
— Если бы это обыкновенная пуговица была, я бы, конечно, подарил. Но она… очень-очень важная для меня…
— А для меня… тоже важная, — пыхтел и всхлипывал Чай-с-Лимоном. — Красивая такая… Как что найдешь, сразу отбирают… — Он вдруг перестал плакать, помигал и быстро предложил: — А давай тогда меняться! На свисток!
— Ох… мне ведь его подарили. На память… — растерялся Гвоздик. Но часы уже показывали без четверти восемь, а ровно в восемь начинался ужин. — Ладно, держи!
Под укоризненное молчание гномов сопящий Чай-с-Лимоном стащил через голову шнурок. Вцепился в свистульку и сунул Гвоздику пуговицу. Засопел сильнее и быстро затопал прочь.
— Вы уж простите его, пожалуйста, — неловко попросил Тилли-Тегус. — Он прямо совсем еще дитя…
Сперва Гвоздика провожало множество народа. Но постепенно толпа редела. А когда вместо улиц Нью-Гномборо потянулись опять штабеля грузов, провожающих осталось трое: Тилли-Тегус и оба футбольных капитана. Пришли наконец в помещение с трубами, где в потолке чернел квадратный зев шахты. Капитан «Акул» встал на четвереньки, капитан «Барракуд» забрался на него, а Тилли-Тегус подхватил Гвоздика, чтобы поставить на капитанские плечи. Оттуда можно было дотянуться до нижней скобы. В этот момент забухали по железу тяжелые ступни. Из-под коленчатой трубы поспешно вылез Чай-с-Лимоном. Отводя глаза и вытирая бородой под носом, он буркнул:
