– Очень хорошо, мисс, благодарю вас. Мне бы хотелось, чтобы кто-нибудь прошел со мной в библиотеку. Тот, кто был там до того, как совершилось преступление. Надо взглянуть, что там изменилось, если вы понимаете, о чем я. Это не будет для вас слишком обременительно?
Девушка одарила инспектора испепеляющим взглядом. Тот вместо ответа лишь пожал плечами и поднялся. Мы тоже встали и последовали в библиотеку.
* * *
Библиотека представляла собой вытянутое прямоугольное помещение с тремя большими окнами, расположенными вдоль одной из длинных стен. В центре более короткой стены стоял массивный камин, а все остальное пространство стен занимали стеллажи с книгами.
Мне всегда нравились библиотеки богатых домов. Любовь к чтению привили мне наши британские публички еще в те времена, когда мне вместе с бродячим цирком приходилось переезжать из города в город. Но истинную суть чтения я постигла, лишь получив свое первое в жизни место судомойки. Я тайком проникала в библиотеку хозяина дома, когда тот отсутствовал, и полностью отдавалась изучению его великолепного собрания книг.
Кстати, та библиотека в Кардиффе и нынешняя – в «Грейндже» – имели между собой определенное сходство. Там стояли четыре удобных кожаных кресла – по одному в каждом углу, возле одного из них находилась не заставленная бутылками округлая подставка, а рядом с другими тремя были расставлены небольшие столики.
На полированной поверхности деревянного пола неподалеку от камина я различила пятно крови. Приглядевшись, я заметила на уголке камина пятно поменьше.
– Похоже, падая, он ударился головой о край камина, инспектор, – заключила я.
– Правильно, мисс, вы весьма наблюдательны, – похвалил меня Сандерленд. – Мы с врачом тоже считаем, что именно это и послужило причиной черепно-мозговой травмы, от которой скончался мистер Холлоуэй.
Мне, без сомнения, польстила даже такая, пусть слегка снисходительная, но все же похвала полицейского.
На другом конце помещения были свалены чехлы и футляры от музыкальных инструментов. Футляр от контрабаса лежал на боку, и его красная бархатная обивка была порвана. Это почему-то напомнило мне еще один окровавленный труп. Тут же в беспорядке вместе с кожаными ремнями валялись картонки, по виду напоминающие огромные шляпницы.
– Вы так и оставили свои вещи, мисс? – осведомился Сандерленд.
– Вообще-то, нет, – ответила Сильвия, подходя к куче футляров. Для нас инструменты – это как живые существа, инспектор, и мы относимся к ним очень бережно. Не только к ним, но даже и к футлярам.
