По тамбуру зацокали каблуки, и Кабан снова увидел знакомые ноги и край темного платья. Похоже, ногам и платью понравилось в гостях у синих больничных штанов, потому как каблучки цокали бодро и звонко.
— Ну, что, ребятки, управились?
— Готов ваш дедушка.
— Выносите, машина ждет.
— Так а...
— ...денежка? Денежка, ребятки, по доставке, никакого самовывоза.
— Да вы посмотрите, какой дед красавец стал, мы ж старались!
— Все получите. Но по факту, как договаривались.
Похоронщики выкинули сигареты, поплевались, угрюмо взялись за края одеяла и поволокли Сергея Петровича к выходу. Когда они вышли, у Кабана возникло огромное желание выползти наружу, найти и докурить бычки, которые они побросали на пол вагона. Пожалуй, его остановило только чувство самосохранения — в половинках мутных окон то и дело мелькали чьи-то ноги, да и последний старичок, судя по всему, сегодня же ждал депортации.
Примерно через час синие больничные штаны привели ярко-синие, с белоснежными потертостями, слегка расклешенные, по моде семидесятых, джинсы, которые принадлежали, насколько Кабан мог определить по голосу, человеку лет пятидесяти пяти-шестидесяти.
— Я за отцом. Селиванов Александр Павлович, тысяча девятьсот тридцатого года рождения.
— Да-да, я в курсе, Андрей Александрович.
— Спасибо, что позвонили. Еле добрался из Сибири. Через Москву летел, потом поездом, а тут война... Черт знает что.
— Это главврачу спасибо, он ваших родственников в Николаеве нашел...
— Да, младший брат... Он документами сейчас занимается, тоже здесь.
— На сколько похороны?
— На двенадцать, так что надо поспешить. А кто это в камуфляже? Военные?
— Трудно сказать определенно, Андрей Александрович. У нас теперь так: сегодня военный — завтра гражданский, а послезавтра — снова с автоматом бегает.
— Что те душманы.
— Ну, можно и так сказать.
Кабан лежал и удивлялся — первый раз при нем синие больничные штаны нормально разговаривают с человеком, ничего от него не хотят, не ерничают и не выклянчивают деньги. Наверное, какой-то особо уважаемый человек этот Андрей Александрович, хотя и не проживает здесь давно уже, видимо.
— А что это у вас такое с моргом? Покойники — в железнодорожном вагоне, как на станции.
— Так, по сути, если подумать, станция и есть, — ответили синие штаны.
— Что? — не поняли джинсы.
— Наиболее дешевый вариант, не на улице же им лежать. Денег государство совсем мало дает, вот, видите — пришлось даже ставку сотрудника морга сократить — некому трупы по полкам раскладывать. На холодильник у больницы тоже денег нет, а кондиционер сломался, починить некому...
