— Это был коварный план, да? Ты боишься спать один, в темноте, поэтому позвал меня.
— Точно, — кивнул Хан. — Прямо саму суть уловила. Буду ночью тормошить тебя, чтобы не бояться.
Я покосилась на то, чем он меня «тормошил», представила ночные «бдения» и несколько встревожилась.
— У меня ходить-то утром получится?
— Небольшие побочные действия могут быть, — согласился Хан, приглушенно рассмеялся и сгреб меня в охапку. — Отдыхай, Ева, пока разрешаю. Все еще впереди, это была разминка.
Я сглотнула и попыталась отползти. Меня лишь сильнее прижали к горячему мужскому телу.
— Зато тут безопасно, верно?
— Ну да, — кивнула я, — к такому секс-маньяку приближаться опасно.
Переговариваться вот так, лежа в постели, оказалось забавно. И сам Хан выглядел таким разомлевшим тигром, который в ближайшее время никого кусать или загрызать не собирается. Он лежал, лениво пропуская между пальцами пряди моих волос и выдавал поистине убойные реплики. Смешно, конечно: мы не признавались друг другу в пылкой любви, не обменивались томными поцелуями или впечатлениями от секса, не лежали в обнимку, а просто подшучивали. Меня, правда, чуть тревожил странный взгляд, порой возникающий у него. Но это могли быть выверты богатого воображения.
В любом случае идиллия продолжалась ровно до того момента, пока Хан не заворочался и его прикосновения не стали более интимными.
— Что? — возмутился он на мою просьбу «не лапать». — Я же говорил, что это была лишь разминка. Не жалуйся, я просто дорвался.
Я хотела сообщить, что после «разминки» лучше всего поспать, но тут его пальцы погладили меня в таком месте, где мигом вспыхнуло невидимое пламя, разрослось и охватило все тело. Ну вот, второго раунда точно не избежать. И плевать, что с утра я, скорее всего, не смогу ходить.
Откуда мне, наивной, было знать, что за вторым раундом последует еще и третий. Его решили провести, для разнообразия, в гостиной на столе. К счастью, мебель выдержала, хотя в какой-то момент начала угрожающе потрескивать. Ну да, это же я легкая и стройная, а Хан представлял собой почти два метра литых мышц.
И все это было моим!
— Ева! — знакомый голос прорвался в кошмар. — Ева, проснись! Vae! Ну же!
Властная интонация заставила померкнуть кошмар, растаять грязным облаком. Я поняла, что лежу и отчаянно отмахиваюсь от Хана. Не сразу поняла, что за странный звук. Только потом дошло: это мое хныканье. Жалобное и отчаянное.
— Ева, что это было? — спросил Хан. Выглядел он, в полумраке спальни, весьма встревоженным. И все пытался меня обнять.
