— Ты чего так рано? — Не собираясь сдвигаться с места, спросила сестрица.
— Может, выйдем? — Предложила, пытаясь протиснуться между ней и дверным косяком. — Мама спит.
Крис долго сканировала меня взглядом и, наконец, сдавшись, неохотно сделала шаг назад. В нос ударил резкий запах спиртного и духов. Причем не только женских, она будто специально натерлась мужским лосьоном после бритья — так отчетливо слышалось что-то знакомое: нотки фруктов, кедра и сандала.
— Ты не выспалась, что ли? — Оглядывая в коридоре потрепанный внешний вид сестры, поинтересовалась я.
— Просто еще не ложилась, — довольно пропела она, оглядывая меня с высоты своего роста.
Крис внешне очень напоминала своего отца — такая же рослая, подтянутая, с заостренными скулами и ровным прямым носом. Лет в четырнадцать, помнится, она резко начала обгонять меня по всем параметрам, а уже к восемнадцати вымахала, став на полголовы выше, оформившись и обзаведясь крутыми бедрами и достаточно пышной грудью. Девочка, надо признаться, всегда умело пользовалась всем тем, чем так щедро ее наделила природа. Словно чуяла, что мне нравится тот или иной мальчишка в старших классах школы, и тут же начинала проявлять к нему рьяный интерес.
— Тогда ясно, — кивнула, желая быстрее закончить этот разговор. — Ну, мне пора. Пока, Крис.
Ясно, почему ее видок напомнил мне этюд «Возвращение с сеновала». Кристина выглядела откровенно счастливой, здорово помятой или, выскажусь эпитетом, которым она обычно награждала меня, — затраханной. Только Варя Комарова обычно так выглядела после интенсивной работы по делу, а Кристина Майская — после хорошенькой гулянки. Румянец, припухшие губы, запах перегара и блаженное выражение на обычно злых глазах только подтверждали сейчас данную версию.
— Подожди, — бросила мне в спину.
Обернулась, натянув на лицо подобие вежливой улыбки. Ужасно не хотелось скатываться в очередные бессмысленные пререкания, призванные потешить ее самолюбие. Мне еще с детства надоело слушать, какая она — умница, и какая я — зануда.
— Что? — Спросила, держа спину прямо.
Крис догнала меня в три шага и взяла под локоть.
«Что за внезапное проявление братской любви и ласки?»
— Пойдем, покажу, — повела меня по коридору.
Упираться не стала, пошла.
— Чья машина? — Поинтересовалась, заметив болтающийся в ее руке брелок.
— Моя, — дыхнув смесью алкогольных коктейлей и водки и обдав меня новой волной парфюма, похвасталась она.
— Так у тебя ж прав нет? — Заметила, пытаясь разглядеть хоть каплю чего-то здравого в ее замутненных алкоголем глазах.
