Долгое прощание. Обратный ход | страница 118
— Уйдите с дороги, — процедил он сквозь зубы. — Иначе я позвоню шерифу и вызову полицию. Как врач…
— Как врач вы куча блошиного дерьма, — сказал я и отступил в сторону.
Он залился краской — не сразу, зато до ушей. Желчь явно подступила ему к горлу. Но он открыл дверь и вышел, аккуратно прикрыв ее за собой.
На прощанье взглянул на меня. Такого мерзкого взгляда и такого мерзкого лица я в жизни не видел.
Когда я обернулся к Эйлин, она улыбалась.
— Над чем смеетесь? — рявкнул я.
— Над вами. Вы всем говорите, что думаете? Разве вы не знаете, кто такой д — р Лоринг?
— Знаю, И кто он такой, и что он такое. Она взглянула на часики.
— Наверное, Кэнди уже вернулся, — сказала она. — Пойду посмотрю. Он живет в комнате за гаражом.
Она ушла, а я сел и стал смотреть на Уэйда. Знаменитый писатель похрапывал. Лицо у него вспотело, но плед я снимать не стал. Через минуту — другую вернулась Эйлин с Кэнди.
Глава 26
На мексиканском красавце была спортивная рубашка в черно — белую клетку, черные брюки без пояса, с безупречной складкой, черные с белым замшевые туфли без единого пятнышка. Густые черные волосы, зачесанные назад, блестели от лосьона или крема.
— Сеньор, — произнес он, отвесив мне легкий иронический поклон.
— Помогите м — ру Марлоу отнести моего мужа наверх, Кэнди. Он упал и поранился. Извините, что я вас потревожила.
— De nada, Senora, — отвечал Кэнди с улыбкой.
— Тогда я прощаюсь, — сказала мне Эйлин. — Я страшно устала. Кэнди сделает все, что нужно.
Она стала медленно подниматься по лестнице. Мы с Кэнди провожали ее глазами.
— Мировая дамочка, — доверительно сообщил он. — Ночевать останешься?
— Вряд ли.
— Es, lasiraa. Дамочка одинокая, скучает.
— Не распускай язык, малыш. Отнесем — ка вот это в спальню.
Он взглянул на Уэйда, храпевшего на диване.
— Pobrecito, — грустно пробормотал он, словно ему и вправду было жаль хозяина, — Borracho como una cuba.
— Он, может, и вправду пьян, как свинья, но уж точно не «бедняжечка»,? заметил я. — Бери за ноги.
Мы подняли Уэйда, и хотя нас было двое, он показался мне тяжелым, как свинцовый гроб. Когда мы шли наверху по галерее мимо закрытой двери, Кэнди указал на нее подбородком.
— La Senora, — прошептал он. — Постучи очень тихо, может, она пустит.
Я ничего не ответил, потому что он был мне еще нужен. Мы втащили тело в следующую дверь и свалили на кровать. Затем я взял Кэнди за руку пониже плеча — там, где можно сделать больно, если нажать как следует. Я нажал как следует. Он поморщился, лицо у него напряглось.