».
Хотя всем уже стало ясно, что революция «не удалась», из Москвы пришёл приказ к выступлению. И гамбургские рабочие стали строить баррикады. Лариса Рейснер тотчас собралась в Гамбург, написав родителям:
«…дней на десять перекочую в рабочие кварталы собирать сведения о боях».
Но сражения восставших продолжались недолго, и 25 октября 1923 года лидер коммунистов Эрнст Тельман отдал приказ к отступлению. Германская революция завершилась.
Яков Серебрянский, успевший уже дважды побывать в гепеушных застенках, в октябре 1923 года поступил работать в газету «Известия», где его приняли кандидатом в члены большевистской партии. С эсеровским прошлым было окончательно покончено.
Но с журналистским будущим у Серебрянского ничего не получилось. Из-за того, что Якову Блюмкину, которому было предложено возглавить резидентуру советской нелегальной разведки в Палестине, потребовался проверенный человек, чтобы доверить ему пост заместителя. Серебрянский, свободно говоривший по-немецки, по-английски и по-французски, прекрасно подходил на эту роль. И, главное, он без раздумий согласился стать помощником своего друга.
Препятствием было лишь принятое полтора года назад постановление Президиума ГПУ, которое запрещало Якову Серебрянскому работать «в политических, розыскных и судебных органах». Можно ли было мечтать о работе заместителя резидента? Оказалось, что можно. Поскольку прежнее постановление было мгновенно отменено. И Яков Исаакович, став особоуполномоченным Закордонной части ИНО ОГПУ и подчинённым Меера Трилиссера, начал готовиться к поездке в Палестину.
Борис Бажанов так охарактеризовал начальника Серебрянского, главу ИНО ОГПУ:
«Трилиссер был фанатичный коммунист, подбирал своих резидентов тоже из фанатичных коммунистов. Это были опасные кадры, не останавливавшиеся ни перед чем. Такие дела, как взрыв собора в Софии… или похищение генерала Кутепова в Париже, были их обычной практикой».
О взрыве собора и похищении генерала Кутепова – речь впереди. А пока ГПУ ещё только собирало свои «опасные кадры». Что же касается тех, кто руководил работой Лубянки (входил в Президиум ГПУ или в его коллегию), то вот что о них написал всё тот же Борис Бажанов:
«…коллегия ГПУ была бандой тёмных прохвостов, прикрытая для виду Дзержинским».
А Владимир Маяковский в тот момент продолжал работать над рекламой товаров, которые выпускало объединенение по переработке сельскохозяйственной продукции (Моссельпром). В «Хронике жизни и деятельности Маяковского» об этом сказано:
