Что такого они видят? Я худая, но не как сильфиды[239], более долговязая, чем полагается для Красоты Суейнов, но я ощущаю себя как Стройную Рут. Мои колени на самом деле остры. В том возрасте я официально Жду Свою Грудь. Грудная Фея уже в пути из Бюстландии или еще откуда-то, и все девочки в моем классе засыпают вечером в особенном, у каждой своем, состоянии Большой Надежды, а утром просыпаются и проверяют «Ну что, уже?», а потом отводят плечи далеко назад и становятся грудью против всего мира, будто женственность требует от вас уравновесить груз, который ложится на вашу грудь и может легко опрокинуть вас.
Что, я полагаю, в некотором смысле верно.
Во всяком случае, Грудная Фея проходит мимо меня. Я все еще Жду. А потому, когда Тетушки смотрят на меня, то видят не так уж много того, чем я могу произвести впечатление.
Я усвоила — вы никогда не можете видеть себя так, как видят вас другие. Вы никогда не можете с уверенностью сказать, кто вы для них, — возможно, поймете это намного позже, но никак не сейчас. Вот как я сейчас думаю. Я стою и смотрю на моих тетушек. У них изумительные пальто и платья. Их платья сделаны из ткани, на которой цветочный орнамент приглушенных тонов выглядит так, как я видела лишь на обоях. У них на пальто огромные черные пуговицы, и когда Тетушки отдают свои пальто, мы чувствуем, что они тяжелые, как одеяла, и пахнут так, как пахнет в шкафу.
— Я уверена, что ты лучшая в своем классе, Рут, не так ли? Хорошая девочка, хорошая девочка. Ты такая умная девочка, что когда вырастешь, станешь обворожительной. Разве не так, Дафна? Она будет обворожительна.
— Обворожительна обворожительна обворожительна.
— Твоя мама сказала, что ты любишь читать. Правда?
— Да. Люблю.
— Конечно же любишь, потому что ты очень умна, ты маленький ангел. Если бы твоя бабушка была жива, она бы… Нет. Ничего, Пенелопа, я не… Я не…
— Носовой платок?
— Спасибо, Пенелопа.
— Мы привезли тебе подарок, дорогая.
— Правда?
— Специально для тебя.
Подарок — это книга в твердом переплете «Чувство и Чувствительность»[240] Джейн Остин, и на внутренней странице форзаца есть небольшая овальная черно-белая картинка — ее портрет с детским капором на голове и немного иронической улыбкой, будто Она Знает. Джейн знает, какие глупые, нечувствительные люди живут в мире сем, и это скрывается за каждым словом, которое она пишет. Взгляните на ее портрет — Она Знает. Я думаю, что и у Дорогой Джейн было немного Невозможного Стандарта, хотя, может быть, он не был таким уж невозможным, может быть, она просто рассчитывала на некоторую благопристойность и осведомленность.
