Переписчик | страница 34



– Видишь что-нибудь? – спросила учительница. Затем отступила и пожала плечами.

– Глянь. – Охотник взял фонарик и провел лучом по отвесной стене ямы, по которой в моем воображении карабкалась моя мать с чужим лицом и плесенью в волосах. – Что это?

– Просто мох или вроде того.

Охотник прищурился и повернулся ко мне.

– Что ж… – Он казался беспомощным. – Итак. Никаких следов падения тела.

Я заставил себя идти вперед, пока не увидел белые пятна на камнях.

– Он все помыл, – сказал я. – Мама, наверное, ударилась, и тут всюду была кровь.

Отец осторожно вел по стене мокрой шваброй. И мыльный раствор стекал вниз. Внутрь холма, на второй холм: на горы мусора и трупов, разлагающихся в грязи и темноте. А на вершине, как альпинист-победитель, моя мать. Глядит на меня полными мыла глазами.

– Зачем ему мыть голые скалы? – Учительница не была жестока. Она просто не понимала меня и пыталась словами изгнать из меня ужас.

Она что-то прошептала охотнику. Тот посмотрел на меня и вдруг сел, скрестив ноги, спиной к бездне, от которой я никак не мог оторвать взгляда.

– Послушай, – произнес охотник. – Итак. У моей подруги…

– Коллеги, – прервала учительница.

– Коллеги. У нее есть книги с законами. Мы не можем карать людей по одному твоему слову. – Казалось, этот мягкий тон для него в новинку. – Ты утверждаешь, что твоя мать внизу. Да только мы не можем туда спуститься. И что теперь, опустить вниз фонарь на цепи? Но насколько глубока яма? Сколько там изгибов по дороге? Мы ничего не увидим.

Я представлял, как этот опускающийся свет, точно падающая звезда, медленно приближается к маме…

– Это твое слово против его, – продолжил охотник. – И у нас есть письмо.

– Она его не писала, – вмешался Дроб. – Очнитесь уже!

– Его отец говорит обратное, – сказала учительница.

– А если бы он о тебе что-то сказал? – обратился ко мне охотник. – К примеру, что ты что-то украл или кого-то убил? И мы бы в ответ: «О, ну раз вы так говорите, то мы, конечно, накажем его по закону». Ведь тебе бы это не понравилось, верно? Это было бы несправедливо.

Он оглянулся через плечо на темноту.

– Она правда написала это письмо, – раздался вдруг голос моего отца.

Он стоял у входа в пещеру рядом с мойщиком окон, сверкающим лентой власти. От одного вида отца дыхание перехватило, а руки онемели. Он посмотрел прямо на меня, и я захрипел.

Дроб встал между нами – о чем я вспомнил позже и за это Дроба полюбил.

– Зачем ты его привел? – рявкнул охотник. – Я же сказал, что мы придем, когда будем готовы!