– Обязательно переговорите, – улыбнулся врач. – Тут у нас много таких. У вас будет о чем поговорить.
– Здесь таких много? – я растерянно повел глазами по сторонам.
– Много, – радостно улыбнулся врач. – Вам здесь будет очень интересно. Не сомневайтесь.
В тот миг, когда он произнес эту фразу, я отчетливо осознал, кто я есть для этого человека. Сумасшедший пациент и только. Все эти мои объяснения для него – бред больной фантазии и не более того. На его месте я вел бы себя точно так же, выслушивая россказни так называемого путешественника по параллельным мирам. Все мои дальнейшие слова в том же духе, лишь укрепят уверенность этого Феликса в моей невменяемости. Эх, надо было с самого начала придерживаться иной тактики разговора. Сочинить вполне вменяемую историю, чтобы убедить этого психиатра в моей адекватности.
Теперь уже поздно. Для него я псих. И ничто не переубедит его в обратном. А если так, то надо не просто играть, а талантливо и вдохновенно войти роль психа. Причем психа тихого, активно идущего на поправку, чтобы доверием прониклись – к койке не вязали и лекарствами поменьше пичкали. Решено – буду вести себя смирно, а там посмотрю, что делать дальше по обстоятельствам.
– Что же вы замолчали, молодой человек? – ласково спросил Феликс Эдуардович. – Расскажите еще, что-нибудь. Например, где вы работаете.
– Здесь я нигде не работаю, – ответил я.
– Как же так? Почему вы не работаете? В нашей стране нет безработицы, – насторожился врач.
– Не помню, почему я не работаю, но я обязательно вспомню с вашей помощью.
– Очень хорошо! – обрадовался врач. А какое у вас образование? Кто вы по профессии?
– Архитектор, – гордо ответил я. – У меня высшее образование.
– Прекрасно! – кивнул врач. А кто ваши родители?
– Родители? – я наморщил лоб. – Не помню родителей, но я обязательно вспомню.
– Похоже, частичная амнезия, – пробормотал Феликс Эдуардович. – А что вы помните?
– Помню, что я из России.
– И все?
– Да, все.
– Понятно. Вам надо хорошо отдохнуть. Здесь у нас спокойно. Вы со временем все вспомните. Мы гарантируем вам полное выздоровление.
– Очень хорошо, доктор, – удовлетворенно кивнул я.
– Мы с вами поладим, – участливо произнес Феликс Эдуардович, внимательно глядя на меня. – Обещайте мне, что будете себя вести хорошо.
– Непременно, доктор.
– Вот и ладушки, – с этими словами Феликс Эдуардович ловким движением рук профессионально освободил меня от привязей. – Можете встать. Погулять по палате. Но ведите себя хорошо. Иначе мы тут применяем жесткие меры. Здесь у нас строгий порядок.
