Я сел рядом с Тином.
- Кажется, они способны выходить на контакт с остальными.
- Тогда почему с нами они вон какие? - спросил Мишка. - Как вообще два теневика могут заговорить друг с другом?
- Ну языки им никто не вырывал. Просто у них что-то притуплено.
Тин закатил глаза.
- Голова кругом. Столько наблюдаем, а ничего конкретного сказать не можем.
- Прошло всего три дня, Миш.
- От этого не легче.
Голова шла кругом. Ситуация начинала напрягать и нервировать. Прямо на наших глазах ускользали люди, и мы ничего не могли с этим поделать. Просто наблюдали, обреченно водя шариковой ручкой по блокноту, вычеркивая имена. Слева направо, слева направо.
- Пошли лучше торт есть, - сказал я, поднимаясь. - Людмила Сергеевна звала.
Тин вымученно улыбнулся.
- О. Торт это очень хорошо.
Внезапно я понял, что должен ему сообщить.
- Тут это... Поезда стали ходить по ночам.
- В смысле?
- В прямом! Раньше последний поезд во сколько уходил?
- Ну... Часов в двенадцать, может. Не помню, но папка говорил.
- Вот именно, что почти в двенадцать. Если точнее, то без пятнадцати двенадцать. А теперь по ночам стали проезжать. И много! А обратно не возвращаются... И утром не проезжают. Которую ночь слушаю стук колес.
Мишка снял очки. Вокруг глаз остались смешные следы, словно нарисованные циркулем.
- Интересное дело. Я ничего не слышу, хоть и сплю чутко. А тебе не приснилось?
- Нет конечно. Ну что я, по-твоему, дурак, что ли?
Тин рассмеялся.
- А вдруг стал? Как твой друг смотритель.
Я не улыбнулся.
- Тин, не разбрасывайся словами.
- А чего?
- А ничего, - резко сказал я. - Странно это все.
- Согласен.
Я сел на кожаное сиденье комбайна и посмотрел на друга.
- Ты мне веришь?
- Верю... Но сам не слышал. И папка не слышал. У него ж знакомый на железной дороге работает. Да и деревня бы сказала чего, или ты думаешь, что только около вас гремят эти электрички?
Я начинал злиться. Почему он мне не верит?
- Нет, но ты разве не видишь, что с жителями? Да тут если в лесах война начнется, они так и будут ходить, уставившись в пол, как зомби! Как будто сам не понимаешь.
Наверное, Тин осознал, что его недоверие меня задело. Он сел рядом.
- Не будем ссориться. Ты про торт говорил? Вот и пошли. Заодно Людмила Сергеевна нас рассудит, раз тебе мало слова отца.
- Все-таки не веришь...
Тин не дал мне закончить.
- Нет! Я не об этом. Вдруг она что-то знает?
- Ну давай попробуем.
Каждый год мы ввязывались в какую-нибудь передрягу, которая захватывала нас с головой, да так, что лето проходило совсем незаметно, но интересно.
