- Знаешь, не хочется делать больно такой красотке...
В его руке сверкнуло лезвие ножа, и кончик впился в горло Пенни.
- Остановись!
Он тотчас замер.
- Какая у меня гарантия, что ты потом её не изувечишь?
- Эйприл, я человек слова.
- Так я тебе и поверил! Откуда мне знать, может, ты её уже порезал?
- Посмотри-ка. Где ты видишь кровь?
- Дай-ка посмотрю поближе, иначе мы с тобой ни о чем не договоримся.
- И не думай!
- Хорошо. Можешь её зарезать, а я посмотрю, как это у тебя получится.
Немного подумав, он пожал плечами.
- Поставь на буфет поднос и подойди к кровати. Только потихоньку.
Я поставил поднос.
- Еще одно. Эйприл, не вздумай меня перехитрить. Не успеешь и глазом моргнуть, как я пущу в ход нож. Меня этому в армии обучили. И говорят, я мастер своего дела. Так что не обольщайся. Я этого не допущу.
Откусив сэндвич, я положил его на поднос и направился к Пенни.
Бандит отступил на шаг, а я тем временем подошел вплотную к кровати и легонько повернул Пенни лицом к себе. Внимательно оглядел её с головы до ног, но так и не увидел никаких следов насилия. Несмотря на столь неподходящий момент, я не мог не залюбоваться её длинными стройными ножками, тонкой талией и грациозной шеей, полускрытой волной рыжих кудрей.
- Ну, как, насмотрелся?
Я отрицательно покачал головой.
И снова стал придирчиво рассматривать её со всех сторон.
Мой взгляд упал на её связанные щиколотки, затем скользнул выше... Я обследовал её тело сантиметр за сантиметром; осмотрев едва прикрытую нейлоном высокую грудь, заглянул ей в лицо...
У нашего приятеля появились первые признаки раздражения, в то время как я продолжал невозмутимо жевать бутерброд.
- Достаточно, Эйприл, возвращайся-ка на место.
Склонившись над кроватью, я неторопливо обернулся и поднял голову, словно хотел что-то ему сказать. Однако вместо этого я выплюнул разжеванный сендвич ему в лицо.
Реакция была мгновенной. Отражая атаку, зажатый в его руке нож метнулся в мою сторону.
Вот тут-то он и совершил оплошность. Я вовсе не собирался его бить, а нагнулся и нащупал левой рукой рукоять револьвера. Скотч лопнул легко, словно простая нитка. В тот же миг правой я врезал ему между ног. Он занес было надо мной нож, но тут же скорчился от нестерпимой боли.
Подождав, пока он головой не достанет колен, я выпрямился и огрел его рукояткой револьвера по затылку. С глухим стоном он рухнул, словно подкошенный.
Похоже. парень был мертв. Скрестив на груди руки, он неподвижно растянулся на полу. Я поспешил вырвать изо рта Пенни кляп, поднял с пола нож и разрезал стянувшие её руки и ноги веревки.
